Будаговский: жизнь - подвиг

Сама судьба распорядилась так, чтобы довелось ему в полной мере изведать и радость многочисленных побед, и горечь разного рода неудач. Пройти сложный, извилистый путь от школьника-естествоиспытателя на своём домашнем участке в селе Подбелевец Мценского уезда Орловской губернии до вершин мировой славы, став одним из лидеров европейского садоводства. Жаль только, жизнь оборвалась в самом расцвете сил для учёного, отпустив Валентину Ивановичу уж очень короткий срок - неполные 65 лет. Зато каких! Где не было потеряно впустую ни одного дня.

Едва окончил школу-семилетку, как тут же вполне осознанно поступил в Орловский садово-огородный техникум. Иначе просто быть не могло: сколько помнит себя, столько находился рядом с отцом, истовым садоводом-любителем Иваном Ивановичем Будаговским, проводившим на приусадебном участке всё свободное время. Занимаясь не только привычной и обычной посадкой растений, а хитроумными прививками, окулировкой, опытами с новыми черенками и саженцами, в том числе полученными по переписке от самого Мичурина! И всегда и везде рядом с отцом был незаменимый помощник, маленький трудяга Валя.
Жили Будаговские бедно. И как значительно позже будет вспоминать в одной из своих биографических статей сам Валентин Иванович, на грошовую техникумовскую стипендию в 6 рублей 30 копеек он мог лишь крайне скудно питаться, купить кусок мыла да - роскошь! - фунт сахара. А постельное бельё, например, матрасы, наволочки, для проживания в общежитии следовало иметь своё, набиваемое соломой или сеном. (Слышите, студенты общежитий сегодняшнего дня?) А вечерами приходилось заниматься при свете керосиновой лампы, поскольку электричество тогда для провинциальных городов было малодоступно. И всё же первая высота была успешно преодолена. С дипломом агронома-плодовода началась его самостоятельная трудовая жизнь в одном из калужских садоводческих хозяйств. Дело сразу заладилось, потому что трудолюбия было не занимать, народ в бригадах подобрался хороший, а молодой специалист служил саду всей душой, не замечая выходных дней и праздников. Вот только пытливый ум начинающего агронома всё чаще и чаще не получал ответов на вопросы, уже по-научному волновавшие его. И мало помогали разобраться в фотосинтезе листвы, древесном строении штамбов сохранённые техникумовские учебники, статьи в журналах и размышления бывалых садоводов... Стало ясно: нужно продолжать образование в институте. Благо такое же мнение разделяло и руководство хозяйства, куда Будаговский с благодарностью и признательностью будет приезжать на работу, а затем и с консультациями как на экспериментальную базу ещё не раз.
...И вновь полуголодная студенческая жизнь на четыре года - только теперь в Мичуринском институте селекции плодово-ягодных культур, как назывался в 30-е годы прошлого столетия нынешний государственный аграрный университет. Вновь наряду с учебными заботами неотступные мысли - где бы ещё подзаработать, поскольку на какую-либо помощь извне надеяться не приходилось. И подзарабатывал - то на обрезке деревьев, то на озеленении скверов и улиц, то в опытных садоводческих хозяйствах института. Но при этом не упуская лекции, лабораторные занятия, студенческие кружки, библиотеку с книгами для самообразования. Он уже собирал, накапливал научный материал, отправляясь в длительные экспедиции с замечательными учёными-садоводами, присматриваясь и прислушиваясь к их опыту, советам, рекомендациям. Как самый способный студент вуза Валентин Будаговский был отмечен впервые учреждённой после смерти И.В. Мичурина именной стипендией памяти великого биолога-селекционера. И он уже определил для себя дело, которому готов был посвятить всю свою жизнь - карликовое садоводство.
Впервые увидев такие приземистые, но обильно плодоносящие растения в садах Крыма, восхитился, поразился, увлёкся ими страстно, азартно, с научной жадностью до всего нового, малоизведанного, малоизученного. Целенаправленно занялся скрещиванием французской парадизки с армянскими и грузинскими "свояченицами" зелёных "гномов", добиваясь методом бесчисленных опытов, проб и ошибок получения чистопородных подвоев нужного качества. Вначале - буквально единиц.
"Вегетативно размножаемые подвои для яблони", - так называлась тема кандидатской диссертации, которую Валентин Иванович с блеском защитил в 1940 году. Но это легко сказать, защитил. А что стояло за глаголом? Ему пришлось работать над кандидатской как раз в период скоротечной советско-финляндской войны, когда здание Мичуринского института отошло под госпиталь, а студентов и аспирантов "на птичьих правах" приютил и сам бедствовавший с помещениями Мичуринский же НИИ садоводства. О мало-мальски сносных условиях для кабинетной, камеральной работы не приходилось в таких условиях и мечтать. Пришлось с чемоданом папок, рукописями, экспедиционными научными записями, карандашными зарисовками, расчётами и фотоснимками уезжать к родителям, жившим тогда в Калуге. А что ждало там Валентина в суровую зимнюю пору 1939-го? Ничего хорошего. Больной туберкулёзом отец, работающая чернорабочей на плодоовощном предприятии мама, почти не отапливаемые стены ветхого дома да керосиновая лампа-"молния" с треснувшим стеклом. Но, завернувшись для создания хотя бы подобия тепла в домашнее одеяло, то и дело отогревая своим дыханием закоченевшие пальцы, он каждый день работал над схемами, таблицами, диаграммами по 10-12 часов. Оформлял в научный труд записи, наблюдения, обмеры десятков садов и сотен деревьев, которые обследовал в далёких Армении и Грузии - географических прародителях карликовых растений, куда ездил и на свои жалкие аспирантские отпускные, жертвуя личным, аспирантским же отпуском. "За" нового кандидата наук члены учёного совета проголосовали на защите единогласно.
Жена и верный друг, соратник в науке и популяризатор трудов В.И. Будаговского, дочь широко известного профессора-селекционера Героя Социалистического Труда С.Ф. Черненко, тоже доктор наук, профессор Мичуринского педагогического института (ныне, к сожалению, покойная) Екатерина Семёновна Черненко вспоминала, что уже тогда кандидатская работа мужа вполне могла стать докторской монографией. Но надвигались "роковые - сороковые"... Война. Институт спешно эвакуируется на Алтай. А Валентин Иванович был назначен там директором сельскохозяйственного техникума в местечке Ойрот-Тура. Опыта руководства - практически никакого. Коллектив - 500 человек. Все материальные поставки - фронту. И надо было готовить учащихся, не сдаваться, ведь тем, кто там, на передовой, во сто крат тяжелее. Выдюжили!
Ему потом не меньшие трудности и тяготы пришлось преодолевать, когда заведовал плодоовощным техникумом в Мичуринске, стал заведующим кафедрой плодоводства в родном институте. Где, правду нужно сказать, нередко натыкался на неверие, недоверие, скептицизм иных коллег, считавших и поучавших его, что есть дела поважнее, чем карликовое садоводство. На что закалённый жизненными испытаниями боец Будаговский неизменно отвечал делом: "Ах, так? Ну я вам докажу!". В защиту новаций учёного выступили журнал "Огонёк", опубликовав на две страницы прекрасный репортаж из Мичуринска "Добрые карлики", газета "Известия" со статьёй "Деревья карлики, плоды великаны". Публикации центральных изданий, конечно же, привлекли внимание ответственных работников Министерства сельского хозяйства страны, местных руководящих органов, ведомств. И Валентин Иванович возглавил созданную при вузе им же самим проблемную научную лабораторию по биологии и селекции карликовых растений с увеличившимся штатом сотрудников и достойным финансированием. Здесь начинали, отсюда уходили в рост ставшие впоследствии видными учёными, докторами наук, деканами, профессорами и доцентами замечательные его ученики и помощники В.А. Коровин, А.С. Ульянищев, Ю.В. Крысанов (Юрий Васильевич готовит к печати книгу о Будаговском). А студенты тех лет, питомцы Будаговского, успешно разбивали и развивали карликовые сады, на которые давно перешла Европа, в Тамбовской, Ростовской, Орловской, Пензенской, Волгоградской областях, Литве, Белоруссии, Молдавии, Украине...
- Валентин Иванович Будаговский ещё в 30-е годы прошлого века сумел предугадать современное направление развития садоводства во всём мире - интенсивное карликовое, - говорит ректор МичГАУ доктор экономических наук профессор Александр Валерьевич Никитин. - Это направление прозорливо видел и Мичурин, добиваясь в послереволюционном Наркомземе РСФСР закупок в Англии, Германии, Голландии карликовых подвоев и саженцев. На которые у великого селекционера уже не оставалось лет для пристального изучения и пересадки на российскую почву... У нас учреждена именная стипендия имени Будаговского, фасад главного корпуса украшает мемориальная доска памяти замечательного учёного, тридцать лет возглавлявшего ведущую вузовскую кафедру - плодоводства, организатора промышленного карликового садоводства в стране, причём на огромном пространстве всего бывшего СССР. Одна из аудиторий университета и кафедра носят имя Валентина Ивановича Будаговского.
- Будаговский научился читать по деревьям об их жизни, как они росли и плодоносили в прошлом, как реагировали на условия окружающей среды, уход, какие подкормки, удобрения им подходят лучше всего, - дополняет начальник научно-исследовательской части вуза доцент Н.И. Греков. - Он оценил общебиологическое значение карликов: ведь уже тогда создавались сорта пшеницы, риса, ячменя, ржи с коротким стеблем, но с большим колосом, все - высокой урожайности.
Вместо господствующих ещё во многих промышленных и подавляющем большинстве любительских садов яблонь высотой 6-7 метров (попробуй, сними, как правило, самые вкусные плоды с верхушки такого "небоскрёба") и кронами диаметром в 5-6 метров - сады "по-Будаговскому" вдвое, втрое ниже, доступные человеческому росту, что крайне важно для наших широт - зимостойкие, начинают плодоносить в отличие от тугодумов-"Гулливеров" уже на второй-третий год. А что касается обильности, то деревьям-великанам такая и не снилась. В средней полосе России сорт Мелба даёт до 130 центнеров плодов с одного гектара, Розмарин белый, Банан зимний, Ренет Симиренко в прежней советской Молдавии одаривал сбором до 360 центнеров с гектара садовых насаждений, карликовые посадки на Северном Кавказе и сейчас поражают урожайностью под 500 центнеров. А по выкладкам учёных-плодоводов Мичуринского агроуниверситета в карликовых садах 12-15-летнего возраста вполне реально получать урожаи по 600-700 центнеров с гектара. При этом насколько эффективно решается проблема полного съёма плодов, с минимальным применением ручного труда!
Валентин Иванович Будаговский в 1953 году защитил в Ленинградском СХИ докторскую диссертацию на тему "Карликовые подвои для яблони". Свидетельством его больших творческих заслуг стали ордена вначале Трудового Красного Знамени, затем Ленина - высшая государственная награда в СССР, две золотые и три серебряные медали ВДНХ. Его смелым научным докладам, новаторским разработкам, результатам теоретических экспериментов и практическим достижениям рукоплескали научные симпозиумы, конференции и собрания в Москве, признанных садоводческих центрах США, Германии, Франции, Бельгии, Польши, Индии, Чехословакии. Он был избран депутатом Верховного Совета РСФСР, научным экспертом Всесоюзной Аттестационной Комиссии... Позже стал - увы, посмертно - лауреатом Государственной премии.
Уверенно продолжают дело Учителя его многочисленные ученики. Плодоносят по всей нашей стране и на плантациях ближнего зарубежья сады с деревцами-тружениками сорта Малыш Будаговского. Его подвои запатентованы и обозначаются за рубежом большой буквой "В" (Budagovski). Закономерная слава!
Его имя свято хранят и оберегают в семьях детей - дочери Натальи Валентиновны, сына Андрея Валентиновича, в семьях внуков и правнуков Будаговских и Черненко.
Поистине подвигом была честная, скромная личная и в то же время яростная до самоотверженности научная жизнь Валентина Ивановича Будаговского, достойного сына своей великой страны, которой он верой и правдой служил до последнего дня. Оставив о себе и на новый век добрую память перед благодарными потомками.