История одного ордена

22 июня 1941 года 105-й пограничный отряд принял на себя мощные удары гитлеровских войск. Советские солдаты мужественно сражались за каждый клочок земли и несли огромные потери. Начальник отряда майор Пётр Бочаров получил приказ об отходе с границы и вместе со штабом покинул Кретингу, заняв оборонительный рубеж восточнее города. Бойцы приняли жестокий многочасовой бой. Затем глубокой ночью поступил приказ об отходе в Тельшяй. Враг настойчиво преследовал, обстановка осложнялась. Наступил момент, когда командование отряда, лишившись связи с вышестоящим руководством, было вынуждено принимать самостоятельные решения.
Майор Бочаров получил донесение разведчиков о том, что все дороги в округе перекрыты фашистами, повсюду их войска. Тогда он приказал разбиться на небольшие группы и скрытно выходить на городок Жагаре, ещё не занятый войсками противника. Начальник вместе с батальонным ко-миссаром Иваном Лесняковым возглавил группу примерно из ста человек. Предстояло пройти около 30 километров по лесам и болотам, чтобы ровно к полуночи собраться в Жагаре.
Все мелкие отряды успешно добрались до города. Однако основная группа под командованием Бочарова к назначенному времени не подошла. Прождав несколько часов, капитан Седов принял командование на себя и повёл колонну в направлении Риги….

Находка
возле деревни

Ничего не было известно о судьбе майора Бочарова и солдат его группы. Долгие годы я собирал материал по истории 105-го пограничного отряда. Поиск был сильно затруднён, так как никакие архивные материалы не сохранились. Мне удалось разыскать около ста чудом уцелевших солдат и офицеров отряда, а также жён и детей погибших пограничников. Нашлись десятки местных жителей, так или иначе соприкоснувшихся с защитниками границы. Именно с помощью этих людей прояснилась судьба майора Бочарова и солдат его группы.
История поиска началась с находки в окрестностях деревни Шеметайчяй Акмянского района. Школьник раскопал в песке орден Красного Знамени. Местами на нём была сбита эмаль, но номер отчётливо прорисовывался - 20070. Эту находку ребята вручили председателю Папильского Апилинкового Совета Юозасу Повиляускасу, а тот сразу же переслал орден в Музей революции Литовской ССР. Повиляускас рассказал сотрудникам музея, что в первые дни Великой Отечественной войны в окрестностях Шеметайчяй разгорелись ожесточённые бои, в которых смертью храбрых погибли советские воины, защищавшие литовскую землю от гитлеровских захватчиков.
Из отдела наград Президиума Верховного Совета СССР, куда мы обратились, нам сообщили, что этот орден был вручён Петру Никифоровичу Бочарову, 1906 года рождения, награждённому Постановлением Президиума ЦИК СССР от 21 февраля 1931 года. Сотрудники Центрального архива погранвойск прислали следующие данные, взятые из личного дела: «П.Н. Бочаров, уроженец города Мичуринска Тамбовской области, рабочий, коммунист с 1930 года, проходил службу в РККА и пограничных войсках с 1927 года, в 1940 году был начальником 105-го пограничного отряда, числится пропавшим без вести».

Братская могила

Шеметайчяй - крошечная деревушка на живописном берегу извилистой Венты. Рядом безымянная братская могила, огороженная деревянным заборчиком и утопающая в цветах. Возложив к ней цветы, я весь день ходил по хуторам и записывал воспоминания старожилов. Они рассказывали, что приблизительно на четвёртый день войны неподалёку от деревни в низине расположилась группа советских солдат. Жители дали им хлеба, молока, словом, накормили, чем могли. На рассвете в ложбинке, где расположились русские, послышались выстрелы: скрытно подошедшая ночью немецкая воинская часть окружила их и стала уничтожать. До хуторов доносились крики сражающихся. Хоронить русских вечером пришли местные литовцы. Они нашли 72 трупа, которые и похоронили в братской могиле.
Орден Бочарова нашёл восьмиклассник Вацис. Его родители, скотники Папильского птицеводческого совхоза Ина и Стасис Римкусы, ещё в первые послевоенные годы добровольно взяли на себя хлопоты по уходу за безымянной могилой. Кто здесь был похоронен, толком они не знали, но достаточно было и того, что в этой песчаной и каменистой земле покоились останки советских бойцов, геройски сражавшихся и павших в неравной схватке с врагом в первые дни Великой Отечественной.
Римкусы бережно ухаживали за могилой - так, словно в ней были похоронены их родные. Они огородили её, время от времени подкрашивали металлическую оградку, сажали цветы, выпалывали траву. Эти простые малограмотные люди от чистого сердца делали благородное дело и верили, ждали, что придёт весточка и станет известно о погибших. Они не предполагали, что первым начнёт рассеивать туман неизвестности их собственный сын.
Вацис Римкус наткнулся на орден, когда они сообща снимали с могилы верхний слой песка и заменяли его привезённым торфяным перегноем - чтобы лучше росли цветы. Находка потрясла мальчика. Он увлёкся литературой о минувшей войне, а затем, окончив среднюю школу, поступил в военное училище, впоследствии стал офицером.

Последний рубеж

Окончательно раскрыть тайну братской могилы помог бывший редактор отрядной многотиражки «Чекист» Павел Булочкин.
В тот день, когда после боя основная часть личного состава рассеялась на небольшие группы, младший политрук Булочкин оказался среди тех, кто остался с Бочаровым. День клонился к вечеру. Отряд, минуя хутора, продолжал двигаться по лесочкам и логам в направлении Жагаре. Бочаров шёл, опираясь на палку - при налёте фашистской авиации его ранило в ногу. Обстановка была неясной. Когда подошли к реке Венте, майор остановил группу в реденьком лесочке. За речкой проходили шоссе и железная дорога, их неминуемо надо было пересечь. Разведать брод, проверить, нет ли поблизости немцев, Бочаров приказал двадцати пяти бойцам. В эту группу был зачислен и Булочкин.
Отряд разведчиков не вернулся к основной группе. Бойцы попали в засаду. Булочкин оказался в Митавском концлагере. Там он встретил одного из солдат, который оставался с Бочаровым. От него стало известно, что, не дождавшись разведчиков, предположив по доносившейся интенсивной перестрелке, что товарищи погибли, майор уже в сумерках повёл людей в брод через Венту, у деревни Шеметайчяй. Все валились с ног от усталости, некоторые изнемогали от полученных ран. Бочаров приказал остановиться на ночлег в ложбине. И это, очевидно, была роковая ошибка командира.
Когда немцы окружили их и стало ясно, что прорваться не удастся, пограничники поклялись драться до последнего вздоха. Они сражались около двух часов. Когда кончились патроны, пошли врукопашную.
Оказавшийся вместе с Булочкиным в концлагере солдат видел, как уже смертельно раненый майор Бочаров отвинтил свой боевой орден, снял медаль «XX лет РККА» и пытался их зарыть в песок...
В последнюю атаку оставшихся в живых бойцов повёл комиссар Иван Лесняков.
Ту ложбину, где приняли свой последний бой пограничники, время почти не изменило. Рядом бурлит, пенится Вента, неподалёку виднеется ветхий хутор. Тут же, на берегу, стоит могучий, вековой дуб, под которым пришедшие хоронить погибших бойцов крестьяне нашли тело высокого темноволосого командира.
Однако братской могилы на этом месте уже нет - все останки были перенесены на воинское кладбище. Во время перезахоронения литовские воины-пограничники отдали дань памяти погибшим защитникам границы залпами из оружий.
Недавно у шоссе Мажейкяй - Шяуляй, которое так и не пересекли в далеком 41-м пограничники 105-го отряда, состоялось торжественное открытие памятного камня. По этому случаю сюда приехали однополчане павших, те, кто лишь по воле случая не разделил с товарищами их трагическую судьбу.
С речью выступил перед собравшимися Павел Булочкин. Свои стихи, посвящённые подвигу соратников, читал бывший командир взвода связи Иван Тарасов. Обнажив головы, в раздумье стояли седые ветераны Александр Дорофеев, Николай Куваев, Григорий Петрашин. Все трое покинули границу в июне 41-го с группой Бочарова. А Петрашин бинтовал майору раненую ногу.
С опозданием, буквально в канун открытия памятного камня, удалось отыскать в Краснодарском крае, в доме для престарелых вдову Леснякова Марию. Узнав, что нашлись следы её Вани, она немедленно выехала, добиралась даже на попутных машинах и поспела вовремя, выплакалась, прислонив голову к холодному камню, привезённому с литовских полей.
Более сложными оказались поиски дочерей майора Бочарова. Но и они увенчались успехом. Александра и Людмила побывали в Шеметайчяе через год, возложили к памятнику цветы, постояли под дубом на месте гибели отца.
Вспоминая многочисленные встречи и беседы с ветеранами границы, вновь и вновь мысленно возвращаюсь к трагической судьбе Петра Бочарова и Ивана Леснякова, чьи имена теперь выбиты на надгробии воинского кладбища.