По самым высоким меркам

К 115-летию со дня рождения большого русского художника С.Г. Архипова (1897-1991).

В 1997 году 100-летие со дня рождения мастера было отмечено выставкой собрания его произведений в городском краеведческом музее. Эта выставка состоялась через шесть лет после кончины большого русского художника, коренного уроженца Козлова Сергея Георгиевича Архипова. Мне довелось присутствовать на ней среди многочисленных почитателей таланта "мэтра" - так с трогательной, словно внук любимого деда, интонацией, неизменно в глаза и за глаза называл его писатель и переводчик, ныне покойный Валентин Малахов. А другой знаменитый наш козловчанин-мичуринец, коллега Архипова по Союзу художников страны, лауреат и академик, тоже, к великому сожалению, уже покойный народный художник России Станислав Никиреев (в ноябре нынешнего года ему исполнилось бы 80) напишет о нём прочувственно-проникновенно: "Может быть, самое главное и непосредственное в его творчестве - отсутствие суеты, спешки, желания соперничать, выпячивать себя на выставочных стендах современных экспозиций, кого-то обогнать, кого-то унизить. Святое отношение к делу - это самый главный секрет успеха, который Сергея Георгиевича не покидал никогда. Сейчас, на фоне нашего бескартинного искусства, творчество Сергея Георгиевича становится объёмнее, ярче, нужнее. И настало время оценить его вклад в русскую культуру по самым высоким меркам".
Ту ретроспективную выставку не с чем сравнить ни в прошлом, при жизни Сергея Георгиевича, ни в наше время. Она, если не считать неизбежных утрат в его творческом наследии за долгие, притом бурные годы революции, гражданской и двух мировых войн, оказалась наиболее полной из возможных. Её составили произведения, находившиеся в семье художника, собственности самого музея, оформителем которого долгие годы работал Архипов, а также из частных собраний известных на Тамбовщине и в России его собратьев по живописному искусству А.П. Краснова и Е.В. Рябинского.
Уникален был и зрительский к ней интерес. Я уж не говорю о "всём цвете" городской интеллигенции, гостях из Тамбова, студентах городских вузов, школьниках с учителями и без; шли хорошо известные мне по журналистским встречам группы прогрессовцев, локомотиворемонтники, авторемонтники. Просто горожане - домохозяйки, пенсионеры…
Но как было пусто без самого мэтра, его невысокой сутулой фигуры, с трубкой во рту, а последний год - с перевязанным бинтом воспалённым ухом.
И я вспоминал свои прогулки с ним по городу в конце 70-х прошлого века, с обязательным заходом к нему в мастерскую. Нечто вроде сарайчика, а изначально, при отце - баня в саду за домом, от отца, козловского железнодорожника, ему по наследству и доставшаяся. Одна чугунная печка-буржуйка чего стоила: он сам и растапливал её зимой дровами, заряжал на свой рабочий день в мастерской углем.
…Массивная капитанская трубка мэтра извергает клубы дыма.
- Не желаете ли, друг мой, взглянуть на эти листы к "Слову о полку Игореве"?
И Сергей Георгиевич кладёт на заваленный всякой всячиной стол внушительную пачку.
- Тут, правда, не всё. Часть рисунков - на областной выставке. Но представление получить можно…
На плотных листах полукартона - вязь старославянского шрифта. Стилизованный скифский орнамент, заставки в духе древней русской книжной графики. На каждом листке - картина: князь Игорь, русские воины, половцы, Ярославна на крепостной стене…
Бессмысленно описывать эту строгую и вместе с тем трепетную акварель; поистине - "здесь русский дух, здесь Русью пахнет…".
Узнаю, увлёкшись рассматриванием этого чуда в мастерской художника: это третий вариант. А когда появился первый? Пятьдесят с лишним лет назад… Значит, прикидываю, в 20-х годах. Становление новой России при большевиках. Недавние схватки русских против русских в войне братоубийственной - гражданской. Ему бы портреты вождей писать, авось в перспективе прославился бы. А он русской стариной увлёкся, её художественной легендой - "Словом…". И ведь набрался характера, терпения всю её воспроизвёл старославянской вязью, почти целиком проиллюстрировал. Как предвидел - пригодится, когда, словно пылью, станут засорять нам глаза чужие измы…
Выбил трубку о край стола, снова зарядил крепким табачищем:
- Мне ведь при штабе 3-й Западной армии Михаила Тухачевского довелось послужить. В моей командирской сумке не залёживался альбом для рисования, и карандаш всегда под рукой. Тогда, кажется, и первые наброски к "Слову…" появились по наитию. А вернулся к ним уже в Великую Отечественную. Снова в душе великое сокровище русской словесности отозвалось…
Да, именно "Слово…". Наша Русь с её языческими и православными корнями, русским духом, поднимавшим в смертные атаки наших солдат и водрузившим Знамя Победы над человеконенавистническим воинством из чёрной мглы веков - гитлеровским фашизмом.
…Сколько лет прошло, а я всё задаю себе тревожный вопрос: сохранилось ли душой и нервами переписанное Архиповым "Слово…"? А другие его работы, особенно те, натурой для которых становился наш старинный город, происходившие в нём знаковые исторические события, люди? Ладно, краеведческий музей сохранил принадлежащие ему, а значит, и городу, некоторые картины. В частных собраниях кое-что уцелело из выставлявшегося Сергеем Георгиевичем на выставках от городских, областных до республиканских. Вот ведь отметил 115-летие младшего и достойнейшего соратника Александра Герасимова мемориал его имени - спасибо директору Т.И. Вороновой. Но почему основной душеприказчик художника - родной Козлов-Мичуринск не собрал редкое это наследство в один, что называется, пакет?
А то, что в каталоге выставки 1997 года значилось как "из собрания семьи художника" - пять работ под номерами, что с ними-то? Заодно - что с рукописным архивом мэтра, его воспоминаниями, отрывки из которых мне, в бытность мою заместителем редактора городской газеты, посчастливилось предложить в печать, и они выходили?..
Записывал я за моим старшим другом и некоторые устные воспоминания. Одно из них вошло в мою документальную книгу "Крепость Козлов-Мичуринск-Наукоград", вышедшую как раз к 110-летию Архипова в 2007 году и 90-летию "Мичуринской правды". Это рассказ о том, как 5-6 января 1918 года, свидетелем чего был лично сам Сергей Георгиевич, мирная манифестация козловчан в защиту разогнанного Учредительного собрания представителей оппозиционной большевикам коалиции партий социалистической ориентации, собиравшихся самостоятельно объявить бывшую царскую Россию Демократической Республикой Россия, была встречена пулемётным огнём с балкона дома купца Иловайского (потом здание 1-й музыкальной школы) и ружейными залпами солдат козловского гарнизона. Оружие было применено по приказу ревкома во главе с председателем Лавровым и его заместителем Артёмовым. Жертвы этого расстрела были похоронены там, согласно старой городской легенде, где по сегодняшний день находится памятник-мемориал козловцам-мичуринцам, павшим в годы двух войн, гражданской и Великой Отечественной 1941-1945 годов…
В 2010-м позвонил мне один из немногих оставшихся ближайших родственников Сергея Георгиевича Архипова (ближе не бывает) и сказал, что готов передать эту рукопись мне на моё усмотрение. Что-то помешало мне оперативно воспользоваться тогда этим душевным порывом родственника. А потом на мои звонки сначала следовали уклончивые ответы, и так до полного обрыва этой тонкой ниточки связи. Далее мне уже здоровье не позволяло продолжать поиск рукописи воспоминаний старейшего русского художника-земляка…
Очень хочется посоветовать сегодняшнему средних лет и молодому поколению козловцев-мичуринцев заглянуть на 39-ю страницу "Тамбовской энциклопедии" 2004 года издания. Там в статье о С.Г. Архипове подтверждено известное: "…Учился в Коммерческом училище г. Козлова у Арклина (художника)… Участник Первой мировой, гражданской и Великой Отечественной войн...". И в самом конце строка: "Почётный гражданин города Мичуринска".
К большому сожалению, Мичуринску в самом начале "лихих девяностых", когда умирал Сергей Архипов, оказалось не до своего мастера живописи. И столетие его не отметил достойно.
Несмотря на все старания друзей и почитателей таланта мэтра добиться статуса мемориального для дома №37 по улице Полтавской и открыть здесь музей, этого так и не произошло.
Год 2012-й объявлен Кремлём Годом истории. У городской газеты "Мичуринская правда", ведущей своё начало от "Козловской газеты" начала ХХ века, затем на этой же базе с апреля 1917 года - "Солдата и рабочего", здесь своя памятная зарубка. Ей исполняется 95 лет, и она предложила своим читателям поучаствовать в этом благом деле на местном историческом материале. Назвать адреса домов, достойных, по их мнению, сохранения как мемориальных. Связанных, словом, с именами или событиями в них, имеющих нерядовое общегражданское значение.
Один такой адрес: Полтавская, 37, давным-давно назван. Осталось только довести до конца забытую инициативу. Ведь появились же мемориальные доски на бывшем Доме пионеров и школьников, где когда-то начинал свой творческий путь выдающийся советский кинооператор Юрий Марухин, и (благодаря частному спонсорству) в память о талантливом певце, патриоте нашего города Викторе Суханине - на здании музыкальной школы.
Теперь-то, к 115-летию Сергея Георгиевича, наверное, не мешало бы вспомнить Мичуринску о своём Почётном гражданине. Не так уж их много у нас, чтобы отказать себе в этом благом деле.