Лента новостей
Статья25 апреля 2015, 08:00

Сволочь как лучший комплимент

Сегодня свой 75-летний юбилей отмечает актёр Мичуринского драматического театра Яков Борисович Абрамович-Волговской. Накануне круглой даты мы встретились с заслуженным артистом России и задали ему несколько вопросов.

Я.Б. Абрамович-Волговской. Фото из архива Я.Б. Абрамовича-Волговского.
Я.Б. Абрамович-Волговской. Фото из архива Я.Б. Абрамовича-Волговского.

- Яков Борисович, если бы не стали артистом, то как, скорее всего, сложился бы ваш жизненный путь?
- Никем другим, кроме как служителем сцены, себя никогда не представлял. Мне кажется, что моё будущее было предрешено ещё в начальных классах. Уже тогда я с удовольствием играл в школьных постановках. А первой большой ролью был зайка из пьесы «Зайка-зазнайка». Тогда мне было лет семь… С каждым годом авторитет «артиста» среди одноклассников и педагогов рос, крепнул. Ведь я выступал на всех школьных вечерах, концертах. Непонимание шло только от учителя химии. Она всё время упрекала: «Если бы ты так отвечал урок, как читал басни». Но я-то знал, что химиком не буду. Повзрослев, выступал в народном театре при Дворце культуры авиационного завода г. Саратова. А затем самодеятельность выплеснула меня на профессиональную сцену. Театральное образование получил в Саратовском культурно-просветительском училище.

- Насколько мне известно, ваши родители – люди, не связанные с искусством. Как они отнеслись к вашему выбору?
- Действительно, они совсем не театралы. Мама - домохозяйка, папа - высокопрофессиональный слесарь. Близкие в принципе меня поддерживали. Хотя если бы они и выступили против решения сына стать артистом, очень сомневаюсь, что каким-либо образом смогли повлиять на меня. Я рос очень самостоятельным, независимым и даже отчасти упрямым. Эти качества, как ни странно, так и пронёс через всю свою жизнь. Казалось бы, актёры - люди, полностью зависящие от режиссёра, ими всё время руководят. Где уж здесь проявлять характер? Однако профессия есть профессия, поэтому и линию поведения необходимо выстраивать соответственно требованиям, к ней предъявляемым.

- И тем не менее все режиссёры разные. Видимо, были за ваши пятьдесят лет игры на сцене примеры, когда вы могли повлиять на них, привнося в постановки что-либо своё.
- Конечно. Особенно мне памятен спектакль, в котором верховодил очень эрудированный и словоохотливый молодой человек. Сначала на всех артистов он произвёл большое впечатление своей начитанностью и красноречием. Но когда дошло до дела, оказалось, что он силён лишь в теории. Тогда лицедеи взяли всё в свои руки, сами продумывали до деталей каждую сцену. А наш постановщик скромно сидел в зрительном зале и ни во что не вмешивался. Актёры между собой посмеивались: «Хорош режиссёр, не мешает»... Замечу сразу, что приведённый выше пример - всего лишь большое исключение из правил. В других случаях все находятся на своих местах: кто-то играет, а кто-то руководит процессом. Но вот что удивительно, иногда совершенно неосознанно мне удаётся силой мысли повлиять на режиссёров.

- Вы верите в гипотезу, что мысль материальна?
- Так это или нет, судите сами. А я лишь приведу несколько конкретных примеров. Как-то я услышал в русском исполнении песню Фрэнка Синатры «Мой путь» и сразу же понял, что каждое слово этого произведения - про меня. Музыкальная композиция о судьбе артиста стала моей любимой. Внутренне я постоянно её напевал. И вот однажды, когда готовилась постановка «Навстречу завтрашнему дню», где в главных ролях - я и моя супруга Валентина Павловна Кошмина, ко мне подошёл режиссёр Олег Амиранович Куртанидзе с предложением: «Яков Борисович, как вы смотрите на то, чтобы вставить в спектакль песню «Мой путь»? У меня просто челюсть отвисла от удивления. Ведь он не знал моего отношения к композиции.
Другой случай воплощения задуманного в реальность - это моё нигде не высказываемое желание сыграть в театре Брежнева. Дело в том, что с предложением изобразить Леонида Ильича ко мне неоднократно обращался директор кинотеатра «Октябрь» Малахов. Видимо, покоя ему не давали мои густые брови. А в кинотеатре вовсю набирал популярность проект «Назад в СССР». Михаил Алексеевич приглашал в гости известных в последнее десятилетие советской эпохи эстрадных исполнителей. И у него возникла идея, чтобы одного из певцов наградил медалью сам Генеральный секретарь ЦК КПСС. Сначала я отнекивался, но в итоге всё-таки согласился. Появление Брежнева произвело у зрителей фурор. Я вышел к народу, со многими расцеловался. Ведь Брежнева без этого нельзя представить. Затем собравшиеся устроили фотосессию. Тогда-то мне и закралась в голову мысль: неплохо бы сыграть такого колоритного политического деятеля в драмтеатре. И вскоре в спектакле «Когда спящий проснётся» мне предложили изобразить ряд персонажей, среди которых и Леонид Ильич, образ которого был полностью во мне сформирован.

- Яков Борисович, все ваши многочисленные роли, видимо, просто невозможно перечислить в одной газетной публикации. Но есть ли та, которую вы мечтали сыграть, однако так и не удалось?
- Да. Жаловаться, конечно, грех, в ролях недостатка не было. Единственное, кем хотел быть, но так и не получилось, - это Протасовым в пьесе «Живой труп». Что интересно, работавший тогда в Мичуринском театре драмы режиссёр Владимир Тихонравов, словно угадав мои тайные чаяния, предложил мне исполнить Протасова, но потом что-то не срослось, и он вынужден был уехать… Выходит, что и здесь сила мысли сработала, но, увы, не в полной мере.

- Какие роли вам особенно дороги и кого нравится больше исполнять: злодея или положительного героя?
- Хороших ролей было много: Большов (А. Островский «Свои люди - сочтёмся», Сергей (А. Арбузов «Иркутская история»), Эзоп (Г. Фигейредо «Эзоп»), Фирс (А. Чехов «Вишнёвый сад»)... Одна из последних и особенно дорогих ролей - Сарафанова в «Старшем сыне». Этот спектакль будет играться в день моего рождения. По традиции я всегда отмечаю круглые даты на сцене. Общение со зрителем - для меня наиболее ценный подарок. Что же касается отрицательных и положительных персонажей, то главное, насколько хорошо они прописаны. Как правило, театральные злодеи более многогранны, а значит, и интересны.

- Насколько важна для вас реакция зрителя? Помогает она вам или мешает?
- Мне вспоминается спектакль «Оставайтесь с солнцем». В нём я как раз перевоплотился в главного негодяя сценического действа. И вот стою на авансцене, веду диалог с партнёром, вдруг неожиданно зал сотрясает гневная реплика одного из зрителей: «Сво-ло-очь!». Это было так приятно! Словно бальзам на душу. О лучшем комплименте артисту и желать не приходится. Ведь получается, что я всё делал правильно, раз человек не сдержал эмоций, забыв, что происходящее перед его глазами - игра, а не реальность.
Безусловно, взаимоотношение со зрителем очень важно. В нашем городе сложился уже определённый круг театралов, которые постоянно приходят на наши спектакли и подпитывают нас своей энергетикой. Отдельно хотелось бы отметить одну из наших зрительниц. Не знаю имени, фамилии этой женщины, но хорошо запомнил её лицо. В течение уже нескольких лет она приходит на каждый спектакль, садится на одно и то же место в первом ряду, в конце спектаклей дарит цветы главным героям. Все постановки смотрит по нескольку раз. Согласитесь, это уникальный случай.

- Мне кажется, что в зрительской среде о вас сложилось впечатление, как о человеке во всех отношениях правильном, степенном, не способном на безрассудные поступки. Так ли это на самом деле?
- Действительно, за мной закрепился авторитет серьёзного, дисциплинированного, ответственного человека. Недаром я лет пятнадцать исполнял обязанности заведующего труппой. Но жизнь любого лицедея не лишена курьёзов. Не избежал их и я. Был случай, когда выходил на сцену в большом подпитии. Похоже это на меня? Нет. И тем не менее… Случился этот забавный эпизод на выездном спектакле. Помимо основной работы, я подрабатывал монтировщиком сцены, поэтому приехал в населённый пункт, в котором должна была проходить постановка, заблаговременно. Заведующим клубом оказался мой однокурсник Володя Макаров. Мы решили слегка отметить радостную встречу. В результате я сильно захмелел. В спектакле «Трибунал» я играл немца, которого поил водкой староста села. Помню, как во время выступления у меня сами собой слипались веки, я засыпал, но что удивительно, всякий раз, когда до меня доходила очередь говорить текст, пробуждался и как положено произносил свою реплику, после чего до следующей вновь погружался в сновидения. Так получилось, что моё состояние органично вписалось в сценарий постановки, и никто из зрителей, конечно, не догадался о том, при каких обстоятельствах я так удачно вжился в образ.

- Яков Борисович, поделитесь с нашими читателями своими ближайшими творческими планами?
- Прежде всего, как уже говорил, планирую отметить на сцене свой день рождения. Сегодня играю Сарафанова в «Старшем сыне», завтра - Купера Барклея в постановке «Навстречу завтрашнему дню». Если главный режиссёр Гульнара Галавинская, как задумывала ранее, поставит «Три сестры» А. Чехова, надеюсь сыграть в ней Чебутыкина.

- Что вы считаете самым главным достижением своей жизни?
- Любимую супругу Валентину и сына Игоря, который, кстати, пошёл по стопам родителей. Он один из ведущих артистов саратовского театра «Версия». Помимо сцены, Игорь также работает на радио ди-джеем.

- Спасибо за интересную беседу. С юбилеем вас и новых творческих успехов.

Автор:Юлия Голышкина