Тема лошадей стала сквозной в творчестве художника Александра Герасимова

На носу Новый год и «три белых коня» уже должны были бы давно уносить нас в звенящую снежную даль. Однако аномально тёплая для зимы погода только во второй половине декабря начала входить в свою сезонную норму. Тем не менее, предпраздничному настроению это не помеха. Все постепенно вовлекаются в процесс подготовки к встрече года Красной Огненной Лошади.

Каждый, вероятно, питает надежды, что 2026-й не просто пройдёт в упорных трудах, но и принесёт перемены к лучшему, а также успех, венчающий работу. Не будем долго запрягать, шагом или даже рысью двигаться к нашей теме, а сразу тронемся с места в карьер. 

Детские впечатления

Главный символ наступающего года по восточному календарю находит богатое отражение в культуре. Предлагаем проследить тему лошадей в работах уроженца города Козлова-Мичуринска, народного художника СССР Александра Герасимова. Она красной нитью проходит через всё его творчество. Что же побуждало Александра Михайловича регулярно обращаться к образу лошади? 

Выросшему в провинциальном Козлове, который был городом конной торговли и любителей конного спорта, Герасимову с малых лет приходилось подолгу наблюдать за этими животными.

Мальчик помогал отцу-прасолу*, занимавшемуся продажей лошадей и быков. Ездил с родителем по ярмаркам и базарам. «Остановки делали на постоялых дворах, — вспоминал Герасимов. — В восемь вечера садились ужинать, потом шли поить лошадей. Сразу после езды, в особенности если лошадь потная, нельзя поить… Вставали до свету, кормили лошадей, запрягали и трогались в путь. Иной раз задремлешь в санях и сквозь сон заслышишь голос ямщика, подгоняющего лошадей: «Эй, родные, ну чего вы?»

И таких тёплых воспоминаний об этих животных у Герасимова можно найти ещё немало. «Любил лошадей и ездил на них как настоящий наездник», — рассказывал об увлечениях молодости художник. В летнее время Александр даже спал в конюшенном сарае. 

Эти темпераментные и вместе с тем элегантные животные были неразлучными спутниками всего раннего периода жизни художника и оставили в его памяти неизгладимые впечатления. «Я любил и до сего времени люблю лошадей, — рассказывал Герасимов. — Сызмала хорошо разбираюсь в их породах, знаю их стати, пороки, болезни. Я выучился шорному делу, освоил систему калмыцких узлов, хорошо плёл арапники. У меня было седло, целиком сделанное моими руками. В долгие зимние вечера мы с одним нашим работником, который, так же как и я, любил шорное дело, сидели в кухне за печкой и при свете керосиновой лампы шили разную сбрую». Кавалерийское седло служит одним из экспонатов Музея-усадьбы Александра Герасимова в Мичуринске. 

Оно находится в бывшем амбаре, использовавшемся с 1930-х годов живописцем в качестве мастерской. Здесь же можно увидеть и конский череп с гривой, который, как известно, в занятиях изобразительным искусством служит не просто учебным пособием для начинающих, но и «шпаргалкой» для опытных художников. 

 Во дворе музея-усадьбы расположен и каретный сарай.

Спутники творчества 

Ранние впечатления лягут в основу пейзажей Александра Михайловича. На многих из них изображены лошади. Стоит отметить, что получались они у него очень убедительно. Выглядели как живые, потому что художник с детства хорошо изучил их повадки. Можно сказать, что именно грация и красота лошади вдохновили Герасимова заняться рисованием.

Будущий президент Академии художеств СССР тогда впервые загорелся непреодолимым желанием взять в руки карандаш и начать творить. Уверенности в том, что рисунок у него получится, добавляло знание лошадей и любовь к этим животным. Положительный результат послужил отправной точкой в формировании интереса к творчеству, переросшего в органическую потребность заниматься искусством. 

Картины, в сюжете которых можно увидеть лошадей, широко представлены в собрании Музея-усадьбы Александра Герасимова — «Дворик на окраине Козлова»; «Степной поэт Алексей Кольцов»; «В дороге. (Лошадь в упряжке)», «Тройка», «Табун в ночном», «Лошадь с телегой. Этюд к картине «Пашня», «Крайняя изба» и другие.

Плодотворные годы

Особенно плодотворным в плане отражения темы выдался для Герасимова 1913-й. Обратимся к ноябрьскому номеру за тот же год еженедельного литературно-художественного и общественно-политического журнала «Живое слово» (12+). Под стихотворением «Большак» (12+), написанным автором сборника очерков и зарисовок о столице и её жителях «Москва и москвичи» (12+) Владимиром Гиляровским, была опубликована репродукция «Тройки» Александра Герасимова. Поэтическое произведение Дядя Гиляй посвятил своему другу, родившемуся в Козлове:
 «…Где же те тройки, что мчались когда-то?
Где «дарвалдая»** малиновый звон?
 Всё то забыто, годами прижато,
Всё в непробудный окутано сон.
Пьяный мужик растянулся в телеге,
Мразь-лошадёнка ползёт, чуть жива —
Сколько вокруг и простора и неги,
Льёт ароматы густая трава…»

В этой своей по сути ещё ученической работе Герасимов создаёт яркий экспрессивный образ русской тройки. Так и слышишь голос автора из гоголевских «Мёртвых душ» (12+), вопрошающего: «Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал?.. Русь, куда ж несёшься ты?»

Творческий союз Герасимова и Гиляровского получил ещё одно воплощение в открытках, выпущенных в 1914 году к Казачьему дню. Репродукция картины уроженца Козлова «В атаку!» украсила художественную сторону почтовой карточки. На оборотной же было напечатано стихотворение Гиляровского «Казаки» (12+).  

И никак, конечно, не обойтись без программных произведений живописца. В композиции цикла рисунков по гоголевскому «Тарасу Бульбе» (12+) лошади тоже занимают очень важное место. 

Со школьной парты многие помнят не только нетленные произведения Николая Васильевича, но и картину Кузьмы Петрова-Водкина (хотя у кого-то на языке сейчас вертится лишь вторая часть его фамилии) «Купание красного коня», созданную автором в 1912 году. Обращение к теме получило широкую популярность в первой четверти ХХ века. И не случайно. Ведь в этот период в России происходили глобальные перемены, главной из которых стала революция. Одна из трактовок образа символизирует очищение. Входящий в воду с конём всадник на вербальном языке рассказывает о жажде перемен, очищении старого миропорядка и вступлении в новый.

Не стал исключением и Александр Герасимов, который в 1920-м, уже после Октябрьской революции, написал своё «Купание коней». 

Правда,  его подход к теме имеет существенные отличия от предшественников и современников. На герасимовских жеребцах, восседают не юноши, как у Петрова-Водкина, а девушки. От жизнелюба, зрелого мужчины, находящегося на пороге своего пятого десятка, который спустя 18 лет восторженно и вместе с тем просто, без патетики, воспоёт женскую наготу в «Деревенской бане», эта трактовка ожидаема и понятна. Да и сакрализация образов Герасимову, ярому противнику символистов, авангардистов всех мастей, не была свойственна. С самого начала обучения в Московском училище живописи, ваяния и зодчества художник стремился к реализму. «...Я иду от степей широких, от вольного ветра, от коней лихих и троек, от земли сырой», — рассказывал он об истоках своего таланта.  

Снова на коне

Василий Дрокин, популяризатор изобразительного искусства, неоднократно выступавший на страницах «Мичуринской правды» с публикациями о творчестве своего товарища — первого президента Академии Художеств СССР, писал: «был неоднократным свидетелем тому, какой радостью и восторгом Герасимов загорался, когда видел красивого русского коня, красивую крестьянскую телегу, с какой сердечной любовью он относился к домашним животным». 

В фондах Музея-усадьбы Александра Герасимова также хранится множество снимков, часть которых свидетельствует о том, насколько значительное место занимали лошади в жизни и творчестве художника. Вот Герасимов на этюдах в окрестностях родного города, запечатлённый сидящим в кузове тарантаса, а рядом с ним пасётся лошадь. А здесь его сфотографировали в качестве натурщика, изображающего наездника с копьём. На позднем снимке 1956 года Александр Михайлович стоит возле лошади и собирается закурить свою неразлучную спутницу — трубку (а мы вместе с минздравом напоминаем: капля никотина убивает лошадь!). 

В более поздние годы Герасимов также неоднократно обращался к конской теме. Иногда лошади у него становились героями батальных сцен, как, например, в работе «Атака Красной кавалерии». Отдельного внимания заслуживают портреты, посвящённые командиру времён Гражданской войны, народному комиссару по военным и морским делам СССР Клименту Ворошилову. На некоторых портретах он изображён всадником. К таким работам относится «Товарищ Ворошилов на Красной площади в день празднования десятилетия Октября» (другие названия: «Наркомвонемор К.Е. Ворошилов», «К.Е. Ворошилов на коне»). 

Однако наиболее удачным считается портрет маршала, созданный Герасимовым в 1933 году. Здесь наркомвоенмор снова показан в седле. На полотне «Первая конная» лошадей нет, но оно посвящено людям, ратные подвиги которых проходили в союзе с этими животными.

В 1954 году президент Академии художеств СССР побывал в составе советской делегации в Китае. Оттуда он привёз на Родину фарфоровые фигурки лошадей. Интересными подробностями этой истории поделился директор Детской художественной школы имени Александра Герасимова Илья Платицин.

Руководитель Детской художественной школы, носящей имя выдающего живописца, также отметил, что когда Герасимов приезжал на Масленицу в Мичуринск, то директор Центральной генетической лаборатории Иосиф Горшков всегда распоряжался, чтобы по такому случаю запрягали тройку. 

*Прасол» — оптовый скупщик товаров (в основном продуктов сельскохозяйственного производства) для последующей перепродажи.

** Дарвалдай — ослышка, то есть переосмысление неверно разобранных со слуха слов. Слово появилось из стихотворения Фёдора Глинки «Сон русского на чужбине» (12+), которое стало классическим романсом «Тройка» (12+). В нём есть фраза: «И колокольчик, дар Валдая».