Лента новостей
Статья22 февраля 2014, 01:00

Испытание Афганистаном

А.В. Силютин
А.В. Силютин

Недели, месяцы, как потерявшая давно вкус жвачка, тянулись день за днём с бессмысленным механическим однообразием. Андрей Силютин жил по инерции. Никак не удавалось освоиться в мирной жизни, уродливые стороны которой в его обострённом восприятии реальности настойчиво выкарабкивались на передний план.В конце восьмидесятых он уходил служить в Афганистан из Советского Союза ещё наивным пацаном, вернулся же домой в преобразившуюся до неузнаваемости страну взрослым мужчиной. И почему-то там, в негостеприимных, засушливых степях Азии, взаимоотношения между товарищами казались проще и понятнее, не было места лжи, фальши, и чёрное с белым не имело полутонов. Мысленно нет-нет да и возвращался он в чужую, опалённую войной страну, песчинкой истории которой невольно стал.

В ШИНДАНД

Гулко стуча колёсами, поезд увозил призывников из сборного пункта Тамбова в неизвестном им направлении. На все расспросы, куда и зачем, сопровождавший ребят прапорщик кисло отшучивался: «Не бойтесь, пацаны! К немцам едем, пушкам хвосты заносить!». «Ничего себе, как за службу в Германии награждают!» - мысленно удивлялся Андрей. Грудь у их сопровождающего была вся в медалях. Непонятно также было, почему прапорщик наотрез отказался брать с собой одного из уже успевших обзавестись семьёй призывников: «Кого угодно возьму, а этот пусть в другом месте служит».
Вскоре поглотившая в своей утробе безусых юношей металлическая гусеница приблизилась к станции Мичуринск Уральский. Андрей выглянул в окошко и увидел стоящих на перроне родителей, сестру. Лица у родных были потерянными, удручёнными. На прощание, когда Андрей после непродолжительной стоянки уже вступал на подножку вагона, отец шепнул: «Андрюш, плохо всё. Я ходил в военкомат. Вас в Афганистан направят». «Ничего, прорвёмся!» - отшутился сын.
Парней вместо обещанной Германии привезли в Туркмению. Там шесть месяцев они обучались солдатским наукам, изнывали от жары, давились ненавистной, застревавшей в горле сечкой, по ночам, закинув за спины рюкзаки, лазали в сады за виноградом.
Осенью познавших азы военного дела рядовых самолёт доставил в Шинданд. Парнишки растерянно озирались по сторонам, округлившимися глазами рассматривали однотипные, лишённые красок серые пейзажи чужого государства, нервно вытирали стекающий с висков, лба пот. А рядом спокойно ожидали отправления на этом же воздушном судне домой серьёзные, крепко сложённые, подтянутые мужчины с поблёскивающими на груди наградами. Их испытание Афганистаном осталось в прошлом…


ПОД ПРИЦЕЛОМ

Недалеко от казармы, где разместили рядовых, возвышался холмик, вместо памятника на нём крышка от бронетранспортёра. На металле надпись – «Станислав Каргин». Стас, как и Андрей, с Тамбовщины. Погиб незадолго до прибытия свежего пополнения. Силютин, стоя у могилы земляка, остро осознал, как тонка у находящихся здесь солдат пролегающая между жизнью и смертью граница.
Рядовой из Мичуринска попал в отряд боевого сопровождения колонн. На бронетранспортёрах охраняли машины с грузами. За руль его, как новичка, не посадили, назначили пулемётчиком. Управлял бэтээром дембель Виктор Шатохин из села Дубового Липецкой области. Зимой «духи» не воевали, отсиживались в горах. Весной же активизировались, возобновили партизанскую войну. Первый обстрел, в который попал Силютин, ввёл его в оцепенение. Палили по русским из гранатомёта. Андрей старался скрыть свой страх, унять волнение, но все эмоции читались на лице. Сколько фильмов про войну просмотрел, не предполагал, какие чувства испытывает человек, в которого целятся спрятавшиеся в укрытии враги. Неожиданно к необстрелянному бойцу обернулся сидящий за рулём товарищ. Лицо Витька расплылось в улыбке. «Чего он лыбится? - недоумевал солдатик. - Попадут сейчас в нас снаряды, и конец».
По прошествии времени нашему герою вспоминается и другой эпизод. Уже он управляет бэтээром, место пулемётчика занял только-только прибывший в Афган срочник. Пареньку «повезло» в первый же день попасть под обстрел. На этот раз уже Андрей, обернувшись к перепуганному юноше, поразился, увидев в нём самого себя, и почему-то, уголки губ его потянулись вверх…
«Человек есть существо, ко всему привыкающее», - говорил Ф.М. Достоевский. Привыкает он и к войне. Очень быстро притупился инстинкт самосохранения. Виктор и Андрей, точно так же, как и их товарищи, не страшась смертоносного града, механически выполняли положенные по инструкции действия. Некогда было задумываться об опасности и своём подвергавшемся угрозе будущем. Лишь когда «духи» успокаивались, наступала тишина, товарищи вылезали из бронетранспортёра, спина к спине садились на машину и где-то с полчаса молчали, осмысливали пережитое. Рядовой Силютин думал о том, что этот день мог бы для них стать последним. И ещё о непобедимости нашей армии, солдат которой неспособны остановить никакие обстоятельства. Сколько пережил таких обстрелов, точно сказать затрудняется. Случалось, что взрывная волна срывала с головы кепку, либо пронзительный свист снарядов, оглушая ночью, будил спящих под открытым небом бойцов, но смерть обходила стороной.


МЕСТНЫЕ

Отряд сопровождения курсировал из Шинданда до Кандагара и обратно. По пути устраивали передышки в так называемых «отстойниках», местах для временного расположения колонн. Конечно, условия в них были спартанские: никаких удобств. Летом солдат одолевала нестерпимая жара. Средняя температура воздуха +50 градусов. Как-то столбик добрался до отметки +70. Машина в дороге раскалялась так, что, кажется, можно было бы вполне пожарить на ней яичницу. В каменистой местности ни дерева, ни травинки. Серая пыль слоями покрывала бронетранспортёры, одежду, лица военных. И только ледяная журчащая в арыках вода спасала от перегрева, утоляла жажду, на время смывала пот и грязь. Сложно было русским парням привыкнуть к особенностям здешних климатических условий. Но они старались, стоически переносили неудобства, не позволяли себе унывать.
Местные, те, что не воевали, воспринимали советских солдат дружелюбно, охотно вступали в контакт с нашими. И даже пытались находить для себя выгоду от сосуществования с ними. Солдаты из отряда сопровождения приспособились разогревать в глушителях бэтээров тушёнку. Прежде чем её туда засунуть, баночку подминали, придавая ей нужную форму. Держались жестянки с мясным содержимым в импровизированных печках достаточно плотно. Но, несмотря на это, бывало, после того, как военные проезжали очередной кишлак, обед их мистическим образом исчезал, телепортировался на стол афганцев. Бойцы хоть и поругивали падких до чужого добра азиатских копперфильдов, но общались с ними и даже устраивали спортивные состязания. Афганцы – меткие стрелки. С оружием знакомы с детства. В любых мало-мальски зажиточных семьях есть автоматы. Мальчишки лет 12-14 беспрепятственно разгуливают с ними по улицам, и это никого не удивляет. Наши солдаты соревновались с местными в стрельбе по банкам и бутылкам, но одержать победу получалось редко. Звуки выстрелов можно было слышать с утра до вечера. Правда, к 18.00 всё стихало. Наступал комендантский час.

НАТАША

Рядовой Силютин, конечно, скучал по дому. Письма приходили редко, с запозданием на четыре и более недели. Это была единственная ниточка, связывающая его с родными. И вот бойцам объявили о выводе наших войск из Афганистана. Ребята засобирались в путь. С собой в дорогу взяли увесистую крышку от бронетранспортёра с могилки Стаса Каргина. Понимали, что после их ухода этот памятник русскому солдату долго всё равно не простоит. Установили скорбный знак в самой южной точке СССР - г. Кушке.
Настало время парням разъезжаться по домам. Андрей вернулся в родной Мичуринск. Радость от встречи с близкими, от того, что вновь оказался на родной земле, быстро рассеялась, уступив место пустоте. Дембель в новом, изменившемся мире растерялся, долго и, казалось, безрезультатно пытался отыскать смысл жизни. Наконец судьба повернулась к нему лицом. У судьбы были вполне реальные, милые, неповторимые черты и даже имя. Она шла по улице, ещё совсем не знакомая, но уже такая милая, родная. И он не мог позволить ей пройти мимо… Познакомились, как-то быстро завязался диалог, вспыхнула искра. Оказалось, что прекрасная незнакомка прибыла в наш город всего на пару дней из Тамбова навестить бабушку. Неожиданно Андрей сделал девушке своей мечты предложение руки и сердца и, не откладывая в долгий ящик, позвал в загс. «Какой быстрый. Да у меня и паспорта с собой нет. Я его дома оставила», - засмеялась Наташа. Покорившая сердце бывшего солдата красавица уехала домой. А через три дня в Тамбове её отыскал Андрей: «Паспорт захвати с собой. Пойдём заявление подавать»! И действительно ведь пошли! По прошествии полагающегося влюблённым парам испытательного срока они сыграли свадьбу.
В этом году Андрей и Наталья будут отмечать 25-летний юбилей совместной жизни. С серебром поздравят дружную чету близкие, друзья и, конечно, дети. Сын Антон сейчас проходит службу в армии, дочка Настя учится в педагогическом институте. Андрей Вячеславович Силютин трудится на заводе «Милорем», подрабатывает шлифовщиком и на частном предприятии. Устаёт, но всем доволен. Он давно нашёл смысл жизни в самом дорогом – в семье. И теперь мечтает, чтобы дети в скором времени порадовали внуками. «Иногда, в свободные минуты, я мечтаю о будущем, представляю, как, присев на лавочке с супругой в зелёном уютном садике, услышу скрип калитки. И вбегут запыхавшиеся малыши, обнимут, запрыгнут на колени, вслед за ними войдут радостно улыбающиеся дети. Вместе соберёмся за большим столом дружной, любящей, весёлой компанией. Что же может быть важнее? Ничего! Вот что в жизни самое главное, - говорит Андрей Вячеславович. И ему, как человеку, прошедшему Афган, это известно лучше, чем кому бы то ни было.

Автор:Юлия Голышкина