Капризы природы

Тёплый февраль 1901 года, ранняя весна способствовали тому, что вода в реке Польной Воронеж стала резко прибывать, и в ночь на 10 марта начался ледоход. Был он таким бурным, что снёс часть моста в Хмелевской слободе, отчего всё движение в уезде оказалось парализованным. Это природное явление вызвало в памяти коренного населения горькие воспоминания: весна 1891 года также была на редкость ранней. По свидетельствам старожилов, в середине марта того года по дорогам уже лежала пыль, но вскоре ударили морозы, вызвавшие в уезде сильный неурожай.

Тысяча девятьсот первый год вообще выдался для нашего края богатым на капризы природы, оставив о себе у населения горькие воспоминания. Так, в мае в селе Новоюрьево выпал сильный град, выбивший у крестьян сотни десятин ярового и озимого хлеба. В тот же день град выпал в селе Ламки, где поля оказались покрыты им, словно снегом. По воспоминаниям современников, перед обильным градом в уезде стояли настолько знойные дни, что жаром обжигало яровые. Примерно в эти же дни над Тамбовским уездом пронёсся сильнейший циклон, во время которого выпал обильный град, отличавшийся огромными размерами. Вес некоторых градин достигал полутора килограммов. «Сидя в доме под железной крышей, можно было думать, что снаружи идёт страшнейшая канонада из тысячи орудий: до того оглушителен был шум и треск от хлеставшего града», - свидетельствовал очевидец тех событий.
Однако судя по историческим хроникам, природные аномалии рубежа XIX-XX веков были для наших предшественников явлением вполне обычным. При этом страдали все: и те, кто проживал на холме, и те, кто обитал в «низах». Расположенные вблизи реки жилые районы в период талой воды периодически подвергались затоплениям. При этом городской полиции вместе с пожарными приходилось спасать незадачливых горожан с помощью лодок. Одно из сильнейших наводнений произошло в Козлове ранней весной 1912 года. По воспоминаниям современников, в тот раз хибарки низовых улиц оказались залитыми на восемь вершков и даже на один аршин выше полов. К счастью, обитатели их успели перебраться кто к родным, кто к соседям, захватив с собой своё убогое имущество. Согласно сохранившимся воспоминаниям заречные луга в те дни представляли собой необозримое море, посреди которого островком выделялась лишь городская водокачка.
Благодаря капризам природы в одну из ночей января 1907 года горожане стали свидетелями такого редкого в наших широтах явления, как северное сияние. Началось оно с того, что в небе появилась полоса желтовато-красного цвета, потом зардевшаяся цветом пожара. Судя по газетам, в ночь на 28 января в Москве также наблюдали северное сияние.
По свидетельствам одного из горожан, северное сияние в Козлове наблюдалось и в 1877 году. В тот год явление это захватывало больше половины неба и представляло клубы жёлтого, красного и зелёного дыма, который волновался и выкидывал разноцветные лучи. Свет, по словам рассказчика, был поразительной красоты. Тот же козловец, спустя пять лет после наблюдения, часов в семь вечера видел поразительную картину звёздного дождя.
- Казалось, - свидетельствовал он, - что с неба падал проливной дождь, скрывавший самые яркие из небесных светил.
Частые наводнения, обильные половодья, весенние осадки в виде огромных градин, звёздные дожди и северные сияния оставляли в сознании наших предшественников самые противоречивые воспоминания. Однако самые горькие из них были связаны с опустошительными в ту пору пожарами. Городские хроники рубежа XIX-XX веков изобилуют душераздирающими сведениями о масштабах огненных бедствий. Серия таких страшных пожаров произошла в середине апреля 1901 года в Заворонежской слободе. Невольными свидетелями развернувшейся на противоположной стороне Лесного Воронежа трагедии стали практически все местные аборигены, сбежавшиеся на нагорный берег городского холма. По свидетельствам очевидцев, в тот день дул сильный восточный ветер, который в эпицентре возгорания разыгрался в настоящую бурю. Головни и пуки соломы она перебрасывала на огромные расстояния, и белые барашки загорающихся соломенных крыш показывались сразу в нескольких проулках слободы. О спасении жилищ и тушении огня не могло быть и речи. Слобожанам приходилось лишь спасать детей да оберегать скотину, которая не только ревела и металась как угорелая, но и сама норовила влезть в пекло, ища там защиту от жары и удушливого дыма.
Согласно архивным данным к трём часам дня в слободе сгорело 78 домов со всеми постройками, хлебными припасами и разным хозяйственным скарбом.
Вслед за засушливой весной 1901 года пришло ещё более засушливое лето. Полуторамесячная сушь сделала своё дело: пожары усилились и в городе, и в уезде. В Козлове «сполох» били практически ежедневно, иногда и дважды в день. 27 июля в Заворонежской слободе повторился грандиозный пожар, уничтоживший на этот раз 109 дворов со всеми постройками, хлебом… «С пожарища доносился отчаянный рёв скотины, находившейся в стойлах, стук топоров, вопли людей», - свидетельствовал очевидец тех страшных событий. Убытки погорельцев превысили 50 тысяч рублей… А незадолго до этого огонь уничтожил 18 домов в Панской слободе и 100 домовладений в селе Жидиловке, что составило половину населённого пункта. После Заворонежской ещё горели Хмелевская и Донская слободы. В первой сгорело более 50 дворов, во второй - дом священника.
В тот страшный год в округе горели леса и торфяники. По сохранившимся до наших дней свидетельствам очевидцев, густой тёмно-синий дым несколько дней застилал не только горизонт, но и все ближайшие городские окрестности.
Однако был и в истории Козлова не менее страшный день, оставшийся в городских хрониках благодаря грандиозному пожару, когда наш город выгорел буквально дотла. Об этом – в следующем выпуске «Козловского следопыта».