Наш земляк Ростислав Кинжалов

Летом прошлого года на адрес Мичуринского краеведческого музея поступила бандероль. Там находилась книга и записка следующего содержания: «Добрый день! Отправляю книгу Р.В. Кинжалова по просьбе его вдовы - Алексеенко Евгении Алексеевны. Она проживает в Доме-пансионате ветеранов Академии наук. С наилучшими пожеланиями профессор Н.В. Лукина. Санкт-Петербург, 22.05.2013».

«ИЗ ПРОШЛОГО»

Я с большим удовольствием прочитала книгу моего земляка «Из прошлого». Имя Ростислава Васильевича Кинжалова, разностороннего учёного, выдающегося исследователя культур Мезоамерики и филолога-классика, хорошо известно не только в нашей стране, но и за рубежом, причём как в научных кругах, так и у читающей публики, поскольку, кроме академической науки, он успешно занимался переводом и писательством. В своей книге «Из прошлого» Ростислав Васильевич пишет: «Я родился 15 июля 1920 г. в городе Козлове. В пору моего детства Козлов, каким он мне вспоминается спустя семьдесят лет, был уютным, тихим, чистеньким, утопавшим в садах городком. Главные улицы были вымощены булыжником. В городе долгое время имелось всего два легковых автомобиля: у первого секретаря горкома ВКП(б) и у И.В. Мичурина. Зато было довольно много извозчиков на «пролётках». Большинство их стояло у вокзала и где-то в центре города. Первые два автобуса появились перед самой Отечественной войной».
Добрыми воспоминаниями он делится о И.В. Мичурине, детском враче А.А. Раевском, фтизиатре И.И. Рахманинове, отоларингологе Н.П. Никольском. «Дед мой со стороны мамы Фёдор Иванович Иванов-Давыдов был издавна знаком с И.В. Мичуриным. Когда Мичурин начал заниматься садоводством, у него сперва был участок около села Турмасово, но почва там оказалась неподходящей. Тогда дед дал ему какую-то сумму денег на приобретение земельного участка вблизи города. Старший сын моего деда, мой дядя, Иван Фёдорович был женат на дочери Мичурина, Марии Ивановне. Иван Владимирович очень хорошо относился к моей маме, а узнав потом папу, оценил и полюбил его. Перед своей кончиной Мичурин вызвал папу и попросил быть его душеприказчиком, т.е. исполнителем завещания. Может быть, Мичурин так хорошо относился к папе потому, что это был единственный человек, никогда не заискивавший перед ним и всегда говоривший ему правду, иной раз горькую».
Вот как Ростислав Васильевич описывает Мичурина: «Иван Владимирович был разносторонне одарённым человеком, хорошим механиком, талантливым селекционером, пытливым в области медицины и астрономии, но характер он имел тяжёлый. Все сотрудники питомника трепетали перед ним. Когда его единственный сын, Николай Иванович, ещё юношей о чем-то поспорил с отцом, тот выгнал его из дома и запретил всем домашним даже упоминать его имя. И, только умирая, он сказал: «Вызовите Николая»; присутствующие не сразу даже поняли, о ком идёт речь. Николай Иванович, работавший инженером в Ленинграде, уже пожилой человек, приехал, но, кажется, не застал отца в живых…

Иван Владимирович много читал и любил составить своё суждение о прочитанном. Очень часто его разговоры с папой шли на литературные темы. Они спорили о Льве Толстом, о Тургеневе и особенно о Крыжановской-Рочестер. Мичурин имел собрание её сочинений и был большим её поклонником. Иван Владимирович любил ставить различные опыты над растениями (помню какой-то участок с саженцами, через которые пропускали слабый электрический ток, выяснял он и влияние музыки на растения и др.).
Как явствует из воспоминаний Ростислава Васильевича, его отец Василий Гаврилович Кинжалов был незаконно арестован и расстрелян в 1938 г., а в 1956 г. реабилитирован по стандартной формуле - «за отсутствием состава преступления». В среднюю школу Ростислав поступил прямо в 4 класс в 1934 г., отстав от своих сверстников на два года из-за болезни лёгких. Учился легко и всё время ходил в отличниках. Сперва в школе №6 (бывшая гимназия Сатиной), затем их перевели в новопостроенную школу №1. С большой теплотой и признательностью он вспоминает своих учителей: Петра Ивановича Гришунина, Зинаиду Владимировну Люличеву, Григория Васильевича Романова-Скороходова, Екатерину Ивановну Авдиеву, Николая Васильевича Лукина.
В 1940-1941 учебном году была введена плата за обучение, но педсовет освободил Кинжалова от этого как отличника. Получив аттестат, Ростислав послал его с заявлением о поступлении на филологический факультет Ленинградского университета. А 21 июня 1941 года в школе состоялся выпускной вечер. Хотя по состоянию здоровья он не подлежал призыву, в самом начале Великой Отечественной войны Р.В. Кинжалов уходит в армию добровольцем и служит во фронтовом госпитале (Брянский, затем Воронежский фронт). В сентябре 1942 г. был освобождён из армии по состоянию здоровья и продолжил обучение в Саратове, где тогда находился в эвакуации ЛГУ. С большим уважением Ростислав Васильевич отзывается о своих преподавателях. Это Иосиф Моисеевич Тронский (Троцкий), Яков Маркович Боровский, Анна Павловна Иванова, Соломон Яковлевич Лурье, Григорий Александрович Гуковский. «Александр Павлович Рифтин, как он читал лекции! Читать, конечно, в старом добром смысле, т.е. глядя на аудиторию, без всяких конспектов, текста или записок, моментально реагируя на реакцию слушателей. К сожалению, теперь много лекторов, привязанных к бумажке».

МУЗЫКА
ИЛИ НАУКА

Разносторонняя одарённость Р.В. Кинжалова предстанет перед нами не в полном объёме, если не упомянуть о его занятиях музыкой, начавшихся ещё в детстве. Был период, когда Р.В. Кинжалов окончательно ещё не решил, музыке или науке посвятит он свою жизнь. Именно тогда он послал образцы своего композиторского творчества Д.Д. Шостаковичу и получил от него очень доброжелательный отзыв. Во время пребывания ЛГУ в Саратове Р.В. Кинжалов, не прекращая занятий на филологическом факультете, поступает на теоретико-композиторский факультет консерватории и некоторое время проходит обучение в нескольких высших учебных заведениях сразу. Затем, однако, пришлось сделать выбор, и интерес к древним культурам Америки всё-таки победил.
Военное время было тяжёлое. Умирали от голода. Голодали и студенты, и преподаватели. Были перебои в подаче электричества. Кроме учебных занятий, студенты широко привлекались к другим работам: рыли окопы, разгружали баржи с дровами, дежурили по линии МПВО в зданиях университета, летом работали на колхозных полях. За успехи в учебе Р.В. Кинжалов получал именную стипендию имени А.С. Грибоедова. Но без посылок с продуктами, присылаемых время от времени мамой и сестрой, он бы не выжил. И всё-таки, несмотря на голод, жили весело, учились жадно.
Свой первый опыт музейной работы он получил в Саратовском художественном музее им. А.Н. Радищева, где, будучи студентом, работал научным сотрудником. В январе 1945 г. Ростислав Кинжалов продолжил обучение в Ленинграде. Учебу совмещал с работой, теперь уже в отделе Востока Эрмитажа. На работу в Эрмитаж его благословила Наталия Давыдовна Флиттнер. Ещё в 1938 г. он прочитал её книгу «На берегах Тигра и Евфрата» и написал автору письмо, в котором сообщил, что хочет заниматься историей и культурой Древнего Востока. Завязалась переписка. В то время Ростислав был учеником 8 класса. Именно Н.Д. Флиттнер посоветовала ему поступать в ЛГУ. Переписка продолжалась периодически до окончания десятилетки. Писал он и академику И.И. Мещанину, который также советовал поступать в ЛГУ. В 1947 году Р.В. Кинжалов закончил филологический факультет ЛГУ и получил диплом филолога-классика. Работал в Эрмитаже и одновременно учился в аспирантуре ЛГУ.

«ГЕНЕРАЛЬНАЯ
ПРОВЕРКА»

Вот как описывает Кинжалов свою работу в библиотеке Эрмитажа: «Мы были мобилизованы на генеральную проверку книг Центральной библиотеки Эрмитажа для изъятия и дальнейшего уничтожения «вредных, опасных» книг. Напомню, что было в последние годы жизни Сталина. Инструктировал нас добрый и многознающий директор библиотеки Оскар Эдуардович Вольценбург. Он сказал, что надо внимательно относиться к содержанию книг: одни, связанные с именами «врагов народа», должны сдаваться в спецорганы для уничтожения, другие – в создаваемый при библиотеке спецхран, в третьих, надо только замазать чёрной тушью одиозные фамилии. Далее следовал огромный список нежелательных имён. Были даны и ежедневные нормы «выработки». После нас все книги вновь просматривала другая комиссия, уже из органов. Поэтому ошибка грозила большими неприятностями. Любят в послереволюционной России бурные кампании».
В 1956 г. на Учёном совете Государственного Эрмитажа им была защищена кандидатская диссертация на тему “Политическая и социальная направленность повести «О жизни Александра Македонского». Однако ещё со школьных лет предметом особого интереса Р.В. Кинжалова были доколумбовы цивилизации Центральной Америки. Он организовал первую выставку американских древностей Эрмитажа в 1956 г., стал научным консультантом международной выставки «Искусство Мексики» в 1961 году. Внеся большой вклад в мезоамериканистику, Р.В. Кинжалов не прекращал работу в области истории культуры Древнего Востока и эллинизма, поддерживал постоянные контакты со специалистами Государственного Эрмитажа. Высокой оценкой его научных достижений стало участие тогдашнего директора Эрмитажа академика Б.Б. Пиотровского в качестве официального оппонента при защите им докторской диссертации “Культура древних майя” (1971 г.).

ДОКОЛУМБОВА
АМЕРИКА

Проработав в Эрмитаже свыше 12 лет, в 1957 г. он перешел на работу в Музей антропологии и этнографии им. Петра Великого РАН (Кунсткамера), где сосредоточился на изучении наиболее важных вопросов истории и культуры древних майя. С 1962 по 1990 год Р.В. Кинжалов руководил сектором, а затем отделом Америки Ленинградской части Института этнографии АН СССР, с 1991 г. и до своей кончины (9 июля 2006 г.) он - главный научный сотрудник Музея антропологии и этнографии (Кунсткамера). Наряду с этим Ростислав Васильевич читал ряд спецкурсов по папирологии на восточном факультете и по этнографии Америки на историческом факультете ЛГУ, руководил работами студентов и аспирантов. Он был членом учёных советов по защите докторских диссертаций МАЭ РАН и исторического факультета СПбГУ.
Характерной чертой научного творчества Р.В. Кинжалова было стремление рассказать об изучаемых им древних культурах не только специалистам, но и широкому кругу читателей. Кроме целого ряда научно-художественных статей, его перу принадлежит несколько ярко написанных исторических романов, в которых научная достоверность гармонично сочетается с несомненным писательским талантом. Это романы «Воин из Киригуа» (1976), «Конец священного круга» (1988), «Апокалипто» (2006). Любимым детищем Ростислава Васильевича был историко-приключенческий роман «Сокровища Великой богини» (2008), увидевший свет уже после смерти автора. Это произведение, над которым автор трудился более 50 лет, посвящено эпохе Александра Македонского.
Говоря о научном творчестве Ростислава Васильевича, нужно отметить, что наряду с образцовыми исследованиями в области культуры и искусства народов доколумбовой Америки (прежде всего древних майя), особенно велик вклад учёного в изучение мифологий народов древнего мира, что, в частности, нашло отражение в двухтомной энциклопедии «Мифы народов мира», членом редколлегии которой он был. Общее количество публикаций Р.В. Кинжалова приближается к трёмстам. Его работы получили международное признание и изданы, кроме России, в Венгрии, Германии, Коста-Рике, Мексике, Румынии, США и других странах. В №4 журнала “Латинская Америка” за 2001 г. имя Ростислава Васильевича Кинжалова названо среди выдающихся представителей ленинградской/петербургской исследовательской школы.
Свою книгу Ростислав Васильевич заканчивает следующими словами: «Но есть один сон, после которого я целый день хожу больной… Этот сон – воспоминание о были маленького городка в начале 1938 года – эпохи расцвета особой породы человекообразных – сталинских «костоломов». А теперь их сытые потомки говорят о демократии и прогрессе. Но помните древний завет, проклятие невинной кровью разит до седьмого поколения».