Первый раз в первый класс

Проходя по улице Советской, я невольно замедляю шаг и останавливаюсь у старинного здания школы №18. Здесь я училась с восьмого по десятый класс. Эту школу заканчивали мой муж и мои дети.Школа. Какое простое, но какое ёмкое слово. Ведь школа - это наше детство, юность, первые в жизни огорчения, неудачи, преодоление трудностей, победы. Это дисциплина, радости, дружба, первая любовь наконец. Школа - это первая учительница и первый звонок.

В памяти всплывают очертания милой моему сердцу школы, где я проучилась первые три года. Это было небольшое, сложенное из тёплых саманных блоков одноэтажное здание, состоявшее из четырёх классных комнат, маленькой учительской и такой же крохотной подсобки, где сидела пожилая нянечка баба Тося (так мы её называли) и чётко подавала звонки на урок или перемену.
Школа стояла посреди небольшого посёлка на юге России. Обучались в ней дети до пятого класса.
1965 год. Первое сентября. Я сегодня иду в первый класс. Гордость и волнение переполняют меня. Я долго верчусь перед большим зеркалом и, всматриваясь в своё отражение, замечаю, что как-то сразу повзрослела. На меня смотрела не та девчонка, которая совсем недавно лазала по деревьям, дралась с мальчишками и приходила домой со сбитыми в кровь локтями и коленками, а другая, настоящая школьница!
Аккуратно причёсанные волосы на голове украшал красиво завязанный большой белый капроновый бант. Безупречно сидевшее на мне новенькое коричневого цвета из тонкой шерсти платье с белым накрахмаленным воротничком и такими же манжетами дополняли белоснежный батистовый фартук, белые носочки и коричневые туфельки из мягкой свиной кожи, украшенные блестящими пряжками. Между тем мама положила в мой новенький дерматиновый портфель тетрадь в косую линейку, тонко подточенный простой карандаш и завёрнутые в грубую коричневую бумагу бутерброды. Сунув мне в руку приготовленный букет цветов, она, улыбаясь, сказала: "Ну, иди учись, школьница моя". И добавила уже как-то обречённо: "Постарайся сегодня не испачкаться. Ночью дождик моросил, на улице грязно".
Школа находилась в десяти минутах ходьбы от дома. Но я так долго (наверное, ещё и для того, чтобы меня нарядную увидели все соседские ребятишки) и аккуратно обходила все попадавшиеся на пути лужи, в которые в другое время обязательно влезла бы и измерила их глубину, что в итоге опоздала на урок. Не решаясь войти, я топталась у двери класса, прислушиваясь к доносившемуся оттуда приятному женскому голосу. Прошло немного времени, послышался совсем близко стук каблучков, дверь распахнулась, и я увидела её, мою первую учительницу. Такая молодая высокая и стройная в строгом бордовом платье с красивым белым воротником и изящной маленькой брошью на груди, в лёгких белых туфельках-лодочках на тонкой шпильке она, поправив причёску "Бабетта", взяла меня за руку и, проведя через весь класс, посадила за самую маленькую первую парту.
- Меня зовут Любовь Николаевна, - сказала она. - А тебя как зовут?
Не успела я открыть рот, как кто-то выкрикнул "Филипок!". Весь класс буквально взорвался от смеха. За окном стоял мальчишка года на два старше меня в такой же, как у всех мальчишек, форме мышиного цвета и с короткой стрижкой. Он строил рожицы и хохотал громче всех. Вот так с его лёгкой руки в одночасье мне прилепили прозвище и потом дразнили целых три года. Мне тогда казалось, что оттого я совсем не росла.
Первый в моей жизни урок пролетел на одном дыхании…
Любовь Николаевна увлекла нас интересными рассказами о природе и животных, прокрутила несколько диафильмов на тему русских народных сказок (телевизор был роскошью). Сделав небольшую перемену, играла с нами в мяч во дворе школы. В конце урока Любовь Николаевна строгим голосом предупредила нас, расшалившихся ребятишек: "Дети, запомните, обманывать меня нельзя, потому что я всё увижу по глазам". А потом, чтобы смягчить произведённый её словами эффект, вытащила из шкафа мандалину и, подыгрывая себе, спела несколько весёлых детских песенок. Взбудораженные увиденным и услышанным, громко делясь впечатлениями, мы шумной ватагой возвращались домой.
Меня догнал и окликнул тот самый противный мальчишка с коротким чубчиком.
- Хочешь, фокус покажу, - и вытащил из кармана брюк стеклянную чернильницу.
Я, не задумываясь, кивнула.
- Дунь посильнее вот в эту дырочку.
Набрав полные щёки воздуха, я старательно дунула в самое отверстие чернильницы и… Никогда не забуду выражения лица моей мамы, когда я появилась на пороге дома с оторванной ручкой от портфеля в руке: предательски топорщился надорванный рукав платья, жалкими клочьями висел фартук - всё это, начиная со взъерошенных волос, лица и заканчивая потерявшими от грязи цвет туфельками было приправлено жирными пятнами от чернил.
Я стояла, как вкопанная, не в состоянии что-либо вымолвить, и только широко раскрытые глаза быстро наполнялись слезами. Разрядил гнетущую тишину отец (он пришёл к тому часу с работы пообедать).
- Мать, не ругайся, - и, давясь от смеха, продолжил. - Дочь прошла боевое крещение!

* * *
Быстро нахлынувшие воспоминания также легко развеялись. Я открываю массивную дверь школы, вхожу. Меня обдаёт запахом свежевыкрашенных перил. Я не спеша поднимаюсь по парадной лестнице. В коридорах непривычно пусто и оглушительно тихо. В классах светло и чисто. Всё готово к началу учебного года. И так отрадно на душе оттого, что совсем скоро снова распахнутся двери, и школа снова оживёт, заполняясь звонкими голосами. И опять нарядные робкие и чуть смешные первоклашки впервые сядут за парты, и для них тоже прозвучит первый звонок.