Самый близкий, родной человек

С грустью и нежностью с высоты прожитых лет я вспоминаю родного человека, самого близкого после мамы, моего папу - Петра Даниловича Бакаева. Чувство благодарности к этому неординарному человеку переполняет моё сознание.

В прошлом году ему исполнилось бы 100 лет, но судьбой ему было отпущено прожить всего 46. После Победы в Великой Отечественной войне, которую он прошёл от начала и до взятия Рейхстага, мой отец возвратился на родину в село Щучьи Пески Воронежской области. Женился на моей будущей маме. Одна за другой в семье родились три дочери, в том числе и я. После Великой Победы в селе появилось очень много детей, и почти все - девочки. «Это к миру, - говорил отец. - При их жизни боёв не будет».
Первое, что я начала помнить в своей жизни, - это рассказы папы о войне. К нему иногда приходили в гости друзья-соседи, так же, как и он, прошедшие горнило этого страшного времени. Один - танкист со следами страшных ожогов на лице (он горел в танке), другой - бывший пехотинец - без ног. У папы была изувечена правая рука. Его воспоминания на этих мужских посиделках легли в основу моего рассказа «Картошка по-фронтовому», напечатанного в «Мичуринской правде» 8 мая 2008 года.
Я очень любила слушать его рассказы о войне, притаившись в каком-нибудь укромном уголке. Посиделки всегда заканчивались грустными тяжёлыми песнями: про бродягу из Забайкалья, про Степана Разина и Ермака. Ни слуха, ни голоса у папы не было, но он всегда солировал.
Мама не одобряла таких компаний, и я старалась спрятать оставшуюся после застолий стеклотару. Это был единственный повод для редких разборок в доме.
Большая семья и большое хозяйство требовало мужских рук. Папа завёл целое стадо овец, кроликов, косил для них траву, выделывал шкурки, шил вместе с мамой нам шапки, воротники. Сам сделал ручную маслобойку. Корова давала много молока. Сметану, творог, масло делали сами.
Отец смог привить нам любовь к труду. Будучи ещё малышками, мы сбивали масло из сметаны, делали творог. А ещё мой отец был настоящим художником. Он работал в районном центре, оформлял стенды и витрины. Работы у него было всегда много. Дома он тоже рисовал, чертил, делал макеты. У него я научилась вырезать трафареты, выпиливать лобзиком.
Вот яркий пример моего раннего творчества. Мне было лет пять, когда папа объявил: девочка обязательно должна уметь вышивать. Он сам любил носить вышитые мамой рубашки. Всю эту красоту на рубашки, платья и кофточки мама наводила по папиным рисункам, а тут на тебе - садись сама вышивай! На белой ткани папа нарисовал корзинку с цветами - анютиными глазками, натянул ткань на пяльца, положил рядом кучу ниток мулине, показал, как вышивать гладью. Было трудно, не получалось, но ослушаться отца я никогда не смела, потому упорно втыкала иголку раз за разом. А когда вдруг начало получаться, сама уже не смогла оторваться от вышивания.
Вспоминается ещё один случай. Как-то раз заболела младшая сестрёнка. К вечеру у неё резко поднялась температура, началось воспаление лёгких. Пенициллин был только в районной больнице за шесть километров от дома. Папа помчался туда и вскоре принёс лекарство. Вот только утром к нам пришёл милиционер с обвинением во взломе аптечного шкафа и краже ампул. Позже дело уладилось, сестричка поправилась.
В нашем деревенском доме часто можно было увидеть удивительные вещи. Например, сепаратор. Отец принёс его в огромной коробке в разобранном виде и без инструкции по сборке. Деталей было очень много, все в смазке, завёрнутые отдельно. Действо сборки продолжалось всю ночь, а так как мы жили в одной комнате, то все домочадцы стали невольными свидетелями разных вариантов крепления. Папа бывал вспыльчивым, нетерпеливым. Маме приходилось уговаривать его не выбрасывать сепаратор в окно. А к утру всё получилось. Мы, проснувшись, лицезрели такую картину: папа крутит рукоятку, а мама льёт в чашу наверху утренний удой. Внизу молоко по двум желобам лилось в вёдра.
Ещё остались в памяти ковры и скатерти, которые мастерил отец. С китайских покрывал он срисовывал цветы, вырезал трафареты. Комната превращалась в мастерскую. На полу папа растягивал на гвоздях ткань, раскладывал трафареты, краски. Готовые изделия он потом продавал, заказов было много. Всегда старался заработать дополнительные деньги для семьи. А откуда же ещё мы могли взять средства на новые ткани для платьев и книги?
Любовь к литературе он прививал нам чтением вслух. Наша семья всегда выписывала много газет и журналов. Телевизора тогда не было, потому не мудрено, что все мы любили книгу. В памяти навсегда остались наши литературные чтения о гибели Атлантиды, битве анаконды и крокодила из журнала «Вокруг света», о службе пограничников из «Огонька».
О Мичуринске мы узнали случайно и благодаря отцу, решившему развести сад. Он разведал, что хорошие саженцы можно найти лишь в бывшем Козлове. Выпросил отец у соседа лошадь и телегу и уехал. Через некоторое время вернулся и привёз 45 яблонь, много слив, груши, вишни. Мне было лет пять, но я хорошо помню, как держала тонкий саженец в ямке, а папа засыпал его корни землёй. Принялось всё. Огромный сад существует и поныне.
Время шло, дети росли, становилось тесно. И отец привёз на машинах разборный финский дом без стен. Стены для него он обрабатывал сам из брёвен. За весну и лето поставил все стены. Мы помогали чем могли - забивали вату между брёвен дубовыми лопаточками. Родители устанавливали стропила, укладывали потолок. Печку отец тоже сложил сам. Плита с духовкой получилась небольшой и красивой, а главное, она очень хорошо согревала все наши четыре комнатки. Мы были необыкновенно счастливы тем, что зимовали уже в новом доме. Папа фантазировал, как он разрисует стены, как выкопает водоём и устроит фонтаны.
Но однажды в марте он не вернулся домой с работы. Потом мы узнали, что он переходил с другом-соседом по весеннему рыхлому льду через реку. Оба провалились и не смогли выбраться. Мне тогда было всего 13 лет. И началась совсем другая жизнь.
Три девчонки с мамой достроили и разрисовали по трафарету стены. Тогда я уже сама умела это делать. Вместе мы рубили дрова, доили корову.
Очень трудно передать словами, что чувствуешь, когда некого ждать к вечеру, некому почитать хорошую статью. Нам казалось, что вот-вот откроется дверь и папа зайдёт в дом с улыбкой и подарками. Такой надёжный, сильный, талантливый, каким он всегда был… От него я через всю жизнь пронесла наставление о том, что комнату нужно украшать цветами, полы должны сверкать чистотой, а стол ломиться от вкусной еды. И пусть ценят своё счастье те, кто имеет возможность говорить слово «папа».