Лётчиком быть хорошо, а танкистом лучше

Танкисты грязи не боятся

Подросткам семидесятых годов нравилось участвовать в военно-спортивных играх, и бравые военруки в школах часто пользовались непререкаемым авторитетом у мальчишек. Именно поэтому Володя Данилин вместе с несколькими одноклассниками по окончании 21-й школы твёрдо решил стать военным. Алексей Манаенков подал документы в военно-инженерное училище, Борис Трунов решил стать моряком-подводником, Владимир Копосов выбрал радиоэлектронику, Сергей Головин пошёл в химзащиту.
Владимир Данилин до восьмого класса мечтал о небе и самолётах, а потом вдруг заинтересовался наземной военной техникой, и особенно танками. Возможно, сработали гены, ведь два двоюродных дяди парнишки тоже были танкистами, да ещё какими. Владимир и Михаил Степановичи закончили Саратовское танковое училище накануне Великой Отечественной войны, и в первый же её день вступили в бой с гитлеровцами на западной границе Советского Союза, в Литве. Оба не щадили себя, защищая Родину до последнего дня войны. Михаил Степанович дошёл до Берлина и служил в мирное время кадровым военным. Родственники мальчика забили тревогу: «Подумай, как это тяжело. Танк, он ведь, как трактор, будешь вечно в пыли, в грязи. Иди-ка лучше в гражданский вуз на специальность, связанную с точными науками».
В споре двух поколений победил юношеский максимализм и, пройдя большой конкурс, упрямый выпускник стал курсантом Харьковского гвардейского высшего танкового командного училища им. Верховного Совета Украинской ССР. Первое испытание, марш-бросок с личными вещами из учебного центра в училище, было сопряжёно с первыми потерями - часть новобранцев по дороге побросала поклажу, некоторые садились на землю, не в силах двигаться вперёд. Владимир, собрав волю в кулак, благополучно добрался до финиша.
И потянулась нескончаемая вереница занятий по тактической подготовке, вождению, защите от оружия массового поражения, тренировок с выездом в летние лагеря. Кроме учёбы, курсанты занимались обслуживанием учебного центра и танкодрома. В результате научились всему, вплоть до укладки кирпича, рытья окопов и траншей.
Боевая техника впечатлила вчерашних школьников. Танки Т-64 модификаций А, Б с трёхслойной бронёй в лобовой части башни и корпуса и двигателем на 850 лошадиных сил преодолевали такие препятствия, как подъём в 30 градусов, ров 2,85 метра глубиной, стенку высотой 80 сантиметров, брод 1,8 метра и даже были способны двигаться под водой на глубине пяти метров. Стоимость одного бронебойного танкового снаряда соизмерялась с ценой цветного телевизора, а радиоуправляемого - и вовсе с новенькими «Жигулями». Как-то, после неудачного запуска нового секретного оружия, всей ротой, а это 150 человек, искали детали разорвавшегося снаряда (прежде всего отсек управления), чтобы установить причину неполадки. Внутри боевой машины, по признанию Владимира Анатольевича, в целом довольно уютно, только очень жарко: летом от раскалённого до 50 градусов воздуха, а зимой от морального и физического напряжения.

Второе пришествие русских в Германию

Но вот пролетели четыре года учёбы, и настало время вручения дипломов об окончании училища. На торжественное построение приехали родные. После напутственных слов командиров выпускники прощались со знаменем, вставая на одно колено. По заведённой традиции каждый подкладывал под ногу монетку. К концу церемонии усыпанный медяками плац засверкал в солнечных лучах. Было это ровно 30 лет назад.
По распределению новоиспечённый офицер в составе группы советских войск отправился в Германию. Немецкие таможенники в отличие от добродушных польских коллег при пересечении границы пронзили русских офицеров испытующим взглядом. Тяжёлое свинцовое небо и серые дома дополнили первые впечатления от этой некогда враждебной страны. В дальнейшем общение с местным населением происходило без осложнений, нередко на русском языке.

Форсирование Эльбы

Вскоре по прибытии начались крупномасштабные учения. В один из дней военнослужащих неожиданно подняли по тревоге. По плану требовалось форсировать Эльбу. «Не повезло с погодой, - вспоминает Владимир Анатольевич, - целую неделю без перерыва лил дождь. Он превратил дорогу в сплошное месиво. Танки двигались по брюхо в грязи. В маленьких деревнях, аккуратно вымощенных булыжником, на поворотах техника оставляла после себя глубокие ямы, позже советская сторона компенсировала хозяевам восстановление дорожного покрытия. То же повторялось и с пшеничными полями, и с зелёными насаждениями вдоль дорог, а у немцев каждое дерево на учёте. Помнится, в поисках обратной дороги мы в одном месте развалили даже добротный мост из двух рядов дубовых брёвен грузоподъёмностью пять тонн, пройдя по нему на 38-тонной махине. Колонный путь пролегал вдоль болота. Один танк завалился в яму, упёршись стволом пушки в землю, и перекрыл проезд. Справа и слева – боевые машины пехоты, двигаться дальше невозможно. Остальные экипажи стали обходить затор, и при манёврах танки один за другим начали крениться набок. Всего в болоте засело 20 машин. Потом при помощи тягача двое суток вытаскивали этих «бегемотов» из болота, сцепляя по два танка цугом, для прочности крепления соединяя их крест-накрест».
О пяти годах, проведённых в Германии, у старшего лейтенанта Данилина осталось много приятных воспоминаний. Его поражала чистейшая вода в реках, озёрах и то, что возле каждого водоёма обустраивалась охранная зона. Удивляли темпы жилищного строительства: бригада из семи – десяти человек сдавала под ключ блочный пятиэтажный дом с пятью подъездами за два с половиной месяца. А ещё за время службы на немецкой земле у супругов Данилиных родилось два сына.

По долинам и по взгорьям

Из ГДР Владимира Анатольевича командировали в Прикарпатский военный округ. Отношение к русским защитникам Отечества здесь оказалось гораздо хуже. Военнослужащие рассказывали даже страшный случай, когда местные бандиты вырезали шомполами весь горный караул. Многое поначалу было в диковинку. Осенью, стоя в низине под дождём, можно было наблюдать далеко впереди снегопад. Способ передвижения по пересечённой местности тоже оказался своеобразным. На колёса массивного трёхмостового «Урала» надевали цепи, чтобы машина не скользила по гололёду. Камни в горах беспощадно рвали гусеницы танков. Их приходилось стягивать и надевать всем экипажем с помощью специального инструмента либо с помощью лома или ключа. При сильных повреждениях делали по-другому: цепляли трос за ведущее колесо, включали двигатель, тормозя вторую гусеницу.
В 1987 году Владимир Данилин уволился по сокращению, не пожелав принимать украинскую присягу. Вернулся в родной Мичуринск под новый год, с удивлением послушал по телевизору праздничное поздравление россиян из уст американского Президента Рональда Рейгана. Ждал, что согласно действующему законодательству в течение трёх – четырёх месяцев как отставник получит жильё. В итоге несколько лет прожил с семьёй в съёмной квартире, мучительно размышляя, как в условиях дикого капитализма прокормить семью. Выручило хобби: Владимир стал профессиональным фотографом. Сегодня он снова наводит объектив и рассчитывает выдержку, но теперь уже с мирной целью – запечатлеть счастливый момент чьей-то жизни. А о военном прошлом вспоминает с лёгкой грустинкой, веря в то, что всякий опыт приносит определённую пользу.