Поучаствовать в гремевших на всю Империю травлях приезжали именитые сановники. В том числе из Императорского дома. Один из них - Великий Князь Николай Николаевич, занимавшийся охотой с юных лет и имевший собственную стаю «подружейных» гончих, содержавшуюся в Петергофе, в имении отца. Примечательно, что первой его псовой стал кобель по кличке Дар, презентованный Милостивейшему Государю известным тамбовским дворянином и охотником В.П. Воейковым.
Однако из-за болотистой и каменистой местности псовая охота под Петербургом никогда не представляла большого интереса. Степные просторы средней полосы России с её обширными полями, богатыми зверем, с её охотниками, знаменитыми своими строгими правилами, манили к себе охотничье сердце Великого князя. И в 1876 году он приобрёл у рязанского охотника Обольянинова стаю гончих.
В поместье
государственного
лесничего
В те времена в 18 верстах от Козлова, близ железнодорожной станции Хоботово, располагалось поместье государственного лесничего, статского советника, барона и заядлого охотника Г.Э. Дельвига. Он-то и подарил Великому Князю из своей стаи арлекинов и псового кобеля Завладея, который отличался мёртвой злобой к волку.
По воспоминаниям современников, эти гончие обладали тонким чутьём, мастерством гоньбы и страшной злобностью - почти каждая в одиночку брала серого хищника.
Например, собака по кличке Докука не раз гоняла одна волков зимой, так как жила у барина на свободе. Вначале гончие с борзыми были размещены в усадьбе барона Дельвига. Туда не раз в сентябре - октябре ездил Великий Князь на охоту, преимущественно на волков.
По воспоминаниям современников, сам Дельвиг был замечательным знатоком псовой охоты. Рассказывали, что у него был мальчик, которого родила и подбросила проходившая через его усадьбу нищая. Густав Эрнестович подобрал подкидыша, назвал Егором и сам воспитал. Повзрослев, Егор всегда бывал со своим покровителем на охотах. А после смерти старого барона перешёл на службу к товарищу Дельвига - местному помещику и земскому начальнику Козловского уезда Александру Петровичу Лихарёву.
...После освобождения крестьянства в 1861 году наступил процесс запустения бывших дворянских гнёзд. Склонился к своему закату и золотой век русской охоты. Рассказывали, что своеобразным реквиемом уходящему укладу провинциальной дворянской жизни стал собранный старым бароном Дельвигом в полях осенью того же года большой съезд помещиков Козловского и Раненбургского уездов, которые привезли с собой множество охотничьих собак - 200 борзых и 80 гончих. Во многом события тех лет легли в основу знаменитого повествования Е.Э. Дриянского «Записки Мелкотравчатого» - живописной панорамы «отъезжего поля», показывающей охотников-дворян, крестьян, красоту среднерусской природы, а также поэзию псовой охоты…
Козловский
охотничий кружок
Однако с опустением бывших дворянских гнёзд охотники в наших краях не перевелись. Начиная с 1890 года в Козлове на товарищеских началах существовал охотничий кружок. При этом каждый охотник вносил в общую кассу по три рубля в год, на которые снимали в аренду окрестные охотничьи угодья. Вначале в кружок входило около 15 человек, но к началу ХХ века общее число его членов достигло 130. При столь существенном увеличении членов главный представитель кружка И.С. Турбин в 1899 году стал ходатайствовать о преобразовании кружка в охотничье общество, и к 1902 году хлопоты его увенчалось успехом.
Увы, в отличие от бывших псовых охот, отличавшихся широтой и размахом, членам общества в зимнее время для поддержания навыков приходилось упражняться в стрельбе по голубиным садкам. При этом в каждом туре охотники по очереди стреляли по десяти голубям с расстояния 24 метра. Как следует из сохранившихся документов, призы для охотников учреждал небезызвестный В.П. Калмыков. Кстати, в этих соревнованиях мы встречаем фамилию Александра Густавовича Дельвига - сына старого барона.
Согласно сохранившимся документам, охотничий сезон в начале прошлого века у нас начался довольно рано: гуси и утки появились в окрестностях Козлова 10-12 марта, вальдшнепы - спустя всего четыре дня. Первые из них были добыты членами козловского общества охотников в громушинском и ямском лесах.
На Петров день…
По воспоминаниям современников, некогда подлинным праздником местных охотников по праву считался Петров день. О, если бы читатели знали, с каким нетерпением ждали они этого дня! В то время как добрые люди ещё безмятежно покоились в своих постелях, вся местная охотничья братия с собаками чуть ли не с полуночи, залезши по пояс в болота, открывала канонаду по выводкам. А часам к десяти утра, когда неумолимое солнце начинало немилосердно жарить, мученики-охотники, стоявшие в болоте, обливаясь потом, увешанные кряквами, лысками, нырками, чирятами, еле передвигая усталыми до изнеможения ногами, в сотый раз черпали картузом грязную болотную воду, чтобы утолить неутолимую жажду. Вот уж воистину: охота пуще неволи…
В августе для членов козловского общества наступал период охоты на царскую дичь - дупелей, бекасов, вальдшнепов. По окончании охотничьего сезона по перу охотники-любители нашей местности отводили душу по пороше охотой, для истинного любителя в высшей степени интересной.
А уже в ноябре в Козловском уезде начались охотничьи облавы с загонами по мелкому зверю - лисицам и зайцам. На таких облавах участвовали до 24 охотников из города и уезда. Судя по сохранившимся публикациям в прессе, вновь более всех отличались бароны Густав Эрнестович и Александр Густавович Дельвиги, добывшие в зимнем сезоне 1902 года по четыре русака каждый.
К 1910 году сведения об этой общественной организации старого города мы находим и в «Адрес-календаре Тамбовской губернии». В том интереснейшем документе председателем общества значится заместитель начальника Козловских железнодорожных мастерских, инженер-технолог Владимир Иванович Бенке, а товарищем председателя - подполковник Борис Григорьевич Городецкий. Кроме них, в правление общества входили семь членов, а также казначей с секретарём.
Козловское
общество
рыболовов
К началу ХХ века в Козлове, кроме общества охотников, существовало и общество рыболовов, ставшее к 1916 году Отделом Императорского общества Рыбоводства и Рыболовства.
Первые сведения об этой общественной организации старого города мы встречаем в одном из мартовских номеров «Козловской газеты» за 1901 год. В тот раз члены общества выступили с протестом по поводу реализации на городском рынке молодых стерлядей, прибывших в Козлов из Астраханской губернии. По мнению поборников рыбоохраны, столь хищническое истребление молодых стерлядок должно было быть пресечено властями.
Эта, в общем-то, случайная заметка стала в дальнейшей деятельности общества рыбоводства и рыболовства программной. К 1916 году его деятельность стала настолько существенной, что общество было наделено правами Отдела Императорского общества Рыбоводства и Рыболовства.
В частности, по ходатайству членов общества городская Дума делегировала ему право следить за браконьерами, ловившими рыбу в городской реке неводами, бреднями, сетями, вентерями, а также привлекать их к судебной ответственности. При этом ловля рыбы на городской реке разрешалась бесплатно только удочками и для собственного потребления.
Для того чтобы рыба не вылавливалась запрещёнными орудиями в реке Криуше, отделом была снята у Борщевского крестьянского общества на три года сторона Демьяновского залива, который располагал условиями для размножения в нём линей, карасей и карпов.
В начале ХХ века здесь в изобилии водились именно эти породы рыб, однако уже к 1916 году из-за хищнического истребления запасы ценного биоресурса были практически истощены. Возродить в заливе поголовье ценных рыб и решили члены Козловского Отдела Императорского общества Рыбоводства и Рыболовства. В перспективе местные поборники рыбоохраны планировали взять в аренду часть Лесного Воронежа и у крестьян Донской слободы.
На страже
местных
биоресурсов
Вскоре деятельность членов общества принесла свои первые плоды: хищнический лов рыбы существенно уменьшился, а наиболее ретивые браконьеры были привлечены к судебной ответственности. Дальше - больше. По ходатайству Отдела, поддержанному его членом - предводителем дворянства В.Н. Снежковым, в июле 1916 года Козловское Земское собрание приняло обязательное постановление для уезда, утверждённое впоследствии губернатором. Этим документом, в частности, запрещался лов рыбы всеми способами, кроме удочки во время икрометания, то есть с 15 марта по 1 июля.
В остальное время года запрещался лов неводами, длина которых была более половины ширины реки, одновременное закидывание неводов с двух сторон реки, а также устанавливался размер ячеек для сетных орудий.
Это же постановление запрещало лов и продажу рыбы (кроме ерша, пескаря и гольца) размером меньше трёх вершков, а судака меньше шести вершков.
Отдельным пунктом всеобъемлющего документа запрещалась ловля рыбы посредством отравы и взрывчатых веществ, спуск в реки нефти, а также сливание в воду навоза.
В будущем Отдел предполагал даже приобрести мальков американской (радужной) форели для выпуска в Лесной Воронеж, принять меры к разведению раков, а также для увеличения дебета воды устроить на городской реке постоянную плотину.
Увы, осуществлению грандиозных планов помешали события 1917 года…