Козловский мамонт

Боевые действия, охватившие всю территорию бывшей империи. На этом удручающем фоне выгодно выделяется купеческий городок Козлов, который минули горечи и страдания гражданской войны. Даже знаменитое антоновское восстание практически не затронуло сам город. Лишь единожды современный Мичуринск ощутил на себе отголосок противостояния красных и белых. Случилось это 22 августа 1919 года, когда в город вошла конница под предводительством генерал-лейтенанта Константина Константиновича Мамантова.

Немало было написано о мамантовском рейде как в научной, так и в художественной литературе. Историки спорят о его значении для всего наступления белых на Москву (которое, к слову сказать, провалилось), апологеты восхищаются дерзостью, тактической выветренностью и успешностью этого предприятия, ну а противники небезосновательно вспоминают о зверствах казаков, массовых казнях коммунистов, евреев и обычных прохожих, чем-либо непонравившихся мамантовцам. Не забывают они и о банальном грабеже, в который в итоге вылился рейд. Захват Козлова в рамках этого набега был хотя и значимым событием (разрушение узловой железнодорожной станции помешало красным перебросить подкрепления), но не слишком эффектным – большевики организованно отступили (или беспорядочно бежали – смотря донесением которой стороны верить). Но мы порой так увлекаемся самим историческим действом, что забываем простую истину – у каждого факта есть имя, фамилия и отчество, которые, зачастую, не менее важны, чем само событие. И фамилия нашего – Мамантов.

Орфографическая
ошибка
или времени
след

Прежде всего, хочется остановиться на одной детали. Внимательный читатель наверняка уже заметил надоедливую и глупую опечатку в фамилии генерала. Действительно – кому же неизвестно как пишется слово «мамонт». Вот только в этом и кроется загвоздка. Чтобы разобраться с ней – обратимся к исследованию историка Алексея Грищенко:

«Настоящая фамилия белого генерала – Мамантов (с ударением на втором слоге), именно так она писалась в приказах и послужных списках.
Сознательно исказил настоящую фамилию Л.Д. Троцкий, впервые назвавший генерала Мамонтовым. Впоследствии под этой фамилией он упоминался в трудах советских историков. Мамантов действительно не был казаком, он происходил из дворян Новгородской губернии. Род Мамантовых был известен с XV века». Ради исторической справедливости, несмотря на сложившуюся традицию, предлагаю и в последующем употреблять фамилию Константина Константиновича верно.
Так кем же был генерал-лейтенант Мамантов? Какую роль в его жизни сыграл знаменитый рейд? Насколько его личные качества повлияли на быт захваченного Козлова?
Родился будущий белый генерал 16 октября 1869 года в Санкт-Петербурге, в семье офицера Лейб-Гвардии Кирасирского Его Величества полка. Его семья не отличалась особым богатством, но была верна офицерской традиции. После окончания Николаевского кадетского корпуса и Николаевского кавалерийского училища корнет Лейб-Гвардии Конно-Гренадёрского службу начал лихо, и даже среди разудалой офицерской молодёжи получил стойкое прозвище «отчаянного бретёра» (эта отчаянность проявится и во время набега на тылы красных). За что и поплатился – после очередной дуэли он был отчислен в запас армейской кавалерии, а в 1899 приписан к 3-му Донскому казачьему полку. В рядах казаков он прошёл русско-японскую войну, а затем и Первую мировую. После развала фронта и выхода России из войны вернулся на Дон, где начал противодействовать большевикам. В начале 1919 вошёл со своим отрядом в состав армии А.И. Деникина, получив пост командующего 1-й Донской армией.

Свидетельствуют архивы

В мемуарах начальника штаба Донской армии генерал-лейтенанта А.К. Кельчевского Мамантов выглядит так: «Высокого роста, стройный, мужественный, с удивительной выправкой, присущей особо тренированным кавалеристам», он «производил впечатление стального человека. Его красивое и мужественное лицо особенно поражало своим разрезом глаз, окаймлённых густыми ресницами и прямыми, густопоросшими и притянутыми к корню носа бровями. Последнее, с его слегка орлиным носом и крепко сжатыми губами, придавало лицу некоторую суровость, что, впрочем, гармонировало с его твёрдым и решительным характером. Прямой и красивый лоб его окаймлялся тёмно-каштановыми с небольшой проседью волосами, густо покрывавшими всю его коротко остриженную голову. Что особенно отличало его лицо – это густые, пушистые, с огромными подусниками усы. Подусники были настолько длинные, что К.К. во время письменных занятий и еды закручивал их за уши, чтобы не ерзать ими по бумаге или не купать их в супе. Вероятно, за эти усы и постоянно нахмуренные брови его прозвали «дедом», и эта почтительная кличка так и осталась за ним до конца его дней среди казаков родного ему 2-го Донского округа».

Лихой и бравый офицер, практически герой, сошедший со строк баллад. Разве можно ждать от такого человека низости, жадности или бессмысленной жестокости? Не ждали её и жители Козлова, радостно встречавшие мамантовцев, занявших город. «Впереди на лошади ехал Мамонтов с офицерами (вспоминала очевидец событий Л. Жижина – М.Ц.), а затем тянулась колонна конных казаков. По обеим сторонам улицы шпалерами стояли жители города – те, кто ждал прихода белых, подавали им букеты цветов. С колоколен всех четырнадцати церквей города и церкви мужского монастыря неслись торжественные медные звуки, тысячи людей, празднично разодетые, с криками «ура» встречали победителей».

Хотя на дворе уже был август 1919 года, вовсю бушевали красный и белый терроры, козловцы воспринимали происходящее спокойно.

Мирно текла жизнь при красном правительстве: работали магазины, продукты поступали стабильно, сформированная милиция хотя и арестовывала неблагонадёжных граждан, но до репрессий было далеко. Мамантова же встречали скорее не как освободителя или захватчика, а как почётного гостя, прославленного генерала в дореволюционные годы.

Глазами
современников

Другой житель города М. Хабаров, в свою очередь, писал о прибытии белой армии следующее: «По городу разнёсся слух, что на Сенную площадь приедет сам генерал Мамонтов, и он действительно прибыл сюда в сопровождении большой вооружённой охраны. Он был одет в английский френч, а на нём – генеральские погоны императорской армии. Обмундирование более чем символичное. На правой руке болталась нагайка, с которой генерал никогда не расставался. Даже хлеб-соль от купцов и чиновников принял с нагайкой в руке. За хлебом-солью последовал другой подарок: две гимназистки из дворянских семей подвели белого коня с дорогой сбруей (видимо, чтоб завершить образ рыцаря на белом коне – М.Ц.). Он часто повторял слова: «Идём на Москву! Возьмём Белокаменную, освободимся от большевистской нечисти!» Речь Мамонтов произносил со ступенек Покровского кафедрального собора (примерно на этом месте в наши дни стоит памятник И.В. Мичурину – М.Ц.). Затем на главной площади города в честь «русского воинства» состоялся молебен... Спешно создали городскую думу во главе с Изумрудовым. В присутствии горожан Мамонтов на Соборной площади сформировал временное городское управление из десяти человек. Возглавил его В.П. Калмыков. Штаб Мамонтова разместился в здании Гранд-отеля на Московской улице».
Внешняя сторона, помпезность и жажда славы были для К.К. Мамантова не менее важны, чем содержание. Его истинной страстью были скачки – азарт преследования и триумф победы. Сорокадневный конный рейд в тылы красной армии для Мамантова был сродни гонки по ипподрому. Генерал очень быстро потерял связь с реальностью –
положение на фронтах его перестало интересовать, значение имели лишь новые и новые победы, а потому в погоне за славой Мамантов с лёгкостью отверг приказы командования и менял маршрут, всё сильнее углубляясь в тылы красных. Казаки же преследовали в этом рейде куда более прозаичные и приземлённые цели – набить свои карманы. На протяжении всего похода воинство Мамантова прихватывало с собой любые ценности, что только могли найти. Генерал Шкуро заявлял, что «едучи в автомобиле, в течение двух с половиной часов не мог обогнать обозы с добычей». Козлов не стал исключением. М. Хабаров вспоминал: «На следующий день после неожиданного и такого быстрого боя в селе Староказачья Слобода со стороны Козлова послышались выстрелы. А потом по всем дорогам шли и шли подводы, гружёные награбленным добром... Сверкали зеркала, блестели трубы граммофонов...»

Погромы
бессмысленные
и беспощадные

Однако разграбление не стало единственной проблемой покорённого Козлова. Генерал Мамантов отличался не только жаждой славы и решительностью, но и искренней ненавистью к евреям. После покорения Ельца, например, случилось следующее: к генералу Мамантову явился казак с заявлением, что он убил трёх евреев, тот, в свою очередь, удивился этим докладом, указав, что нужно расстреливать их сотнями, но не единицами. «Рад стараться», – ответил солдат. Та же судьба ждала и козловских евреев. Определяли их белые очень просто – у любого встречного они могли потребовать показать нательный крест – если того не было, прохожий объявлялся евреем или коммунистом, что для Мамантова было сродни. В нашем городе было два места расстрела евреев и коммунистов (не считая уличных расправ) – возле Пятницкой церкви на улице Троицкой (ныне Коммунистической) и в роще за монастырём.
«На лугу по обеим сторонам разрытого рва лежали трупы, раздетые и разутые. Некоторые, очевидно, были зарублены шашками, так как были страшно изуродованы. В земле пролежали недели три. Страшный вид трупов, зловоние, распространившееся вокруг них, плачущие родственники, разыскивающие своих близких – всё это потрясло нас, и весь обратный путь мы прошли молча. На следующий день состоялись похороны. Через весь город к братской могиле (недалеко от городского сада) потянулась вереница закрытых гробов. Их было много. Огромные толпы народа участвовали в этом скорбном шествии», – вспоминала Л. Жижина.

Сонное спокойствие города было нарушено. Подобная жестокость поразила козловцев.

Никто не ожидал, что благородный на вид генерал способен учинить такое беззаконие. Радость от его прибытия быстро сменилась страхом и негодованием. Дошло до того, что 27 августа 1919 года даже городское самоуправление, назначенное белыми, обратилось к военному коменданту Козлова есаулу Кутырину с просьбой «принять необходимые меры к прекращению насилия и убийств без суда и следствия и прекратить совершенно ненужную беспорядочную ночную стрельбу, напрасно нервирующую жителей».

Подводя итог

Рейд Константина Константиновича Мамантова продлился сорок дней. По истечению этого времени города, включая и Козлов, вернулись в руки красных. Несмотря на то, что генерала всячески восхваляли за этот лихой налёт, стратегической пользы он не принёс – более того сам Деникин утверждал, что одной из причин поражения белых в походе на Москву стал отклонившийся от курса и затянувшийся рейд Мамантова. Сменивший Деникина Врангель вообще отстранил генерала от командования, а 1 февраля 1920 года Мамантов умер при невыясненных обстоятельствах (генерал заболел тифом, но по заявлению жены – его отравили).
В историю казачий генерал вошёл как дерзкий, умелый и опытный кавалерийский командир, талант которого признавали даже противники, но не стоит забывать о жестокости и честолюбии, которые также были неотъемлемыми чертами характера Мамантова.
Безусловно, искажение фамилии было необходимо Троцкому для умаления авторитета классового врага, но, возможно, это тот редкий случай, когда изменённая фамилия куда точнее отражала сущность человека. А наш Козлов смог в полной мере прочувствовать эту тяжёлую и давящую всех без разбора поступь мамонта.