Лента новостей
Статья25 декабря 2018, 17:00

Владыка Филарет, наш земляк

Недавно в «Преображение» пришло интересное письмо из Калининграда. Автор его после замужества переехала в этот город из Мичуринска и теперь делится своими далёкими воспоминаниями о мичуринском священнике, оставившем в её детской душе яркий след. Вот это письмо.

Епископ Гермоген возлагает цветы на могилу владыки Филарета. Фото Романа Леонова
Епископ Гермоген возлагает цветы на могилу владыки Филарета. Фото Романа Леонова

Хочу поделиться с моими земляками воспоминаниями о человеке, который оставил светлую память о себе. Это батюшка о. Александр. Хотя прошло очень много лет, но его необыкновенный свет и доброту я помню до сих пор. Мне сейчас 81 год, а события относятся к тому времени, когда мне было от пяти до восьми лет. Я выросла в православной семье, в нашем доме жила тётя Лиза Волкова, она была певчей в церкви и много рассказывала о необыкновенно добром священнике, и однажды вместе с её сыном Стасиком я побывала у него дома на улице Пролетарской. Помню, что нас очень тепло встретили, чем-то угощали, и я познакомилась с Верочкой. Она как-то особенно тепло ко мне отнеслась. Впоследствии я стала заходить к ним, мне давали читать книги. В сентябре 1945 года у нас в семье случилось несчастье, с разницей в 10 дней умерли бабушка и мой папа (5 и 15 сентября). Их отпевал отец Александр, а потом был у нас на поминках (Советская, 349, сейчас – 367). Долго беседовал с моими родственниками, особенно с мамой. Она впоследствии говорила, что его внимание, добросердечие и необыкновенное исходящее от него тепло смогли несколько притушить свалившееся на неё горе.
Ещё помню, что на Рождество Христово, несмотря на настоящие рождественские морозы, много детей из всей округи рано-рано утром (и я в том числе) приходили в этот маленький одноэтажный домик с крылечком прославить Христа. Всех тепло принимали, поздравляли, находили добрые напутственные слова, угощали подарками и даже давали какие-то денежки.
Потом его перевели в Ригу, где ещё раз подтвердилось милосердие и доброта. Он устроил в мореходное училище Стасика (сына той самой певчей) тёти Лизы. В 60-х годах Стасик к нам заходил, он уже обрёл специальность, ходил в море и вспоминал отца Александра, который открыл ему путь в жизни и покровительствовал на всём протяжении его учёбы, помогал материально, приглашал на обеды.
Думаю, что таких людей, которым помог в жизни отец Александр, много. Светлая ему память.

Инна Семёновна Свиридова (Дорохова).


Мы сердечно благодарим Инну Семёновну за её воспоминания, добавляющие свою лепту в книгу народной памяти жителей Мичуринска. Мы знаем множество достойных людей среди наших земляков. Каждый - это целый огромный мир, но способность носить в себе свет Христов и освещать путь другим есть, к сожалению, не у каждого (хотя мы все призваны именно к этому). И одним из таких светоносных людей был тот, о ком говорится в письме, у которого был свой неповторимый и непростой жизненный путь.

Речь идёт
о Преосвящен-
нейшем
Владыке
Филарете,
епископе
Рижском
и Латвийском,
чья могила
находится
у алтаря
Скорбященского
храма.

В миру его имя было Александр Михайлович Лебедев. Родился он в Рязани в 1887 году в семье священника. Окончив семинарию, был рукоположен в священнический сан и служил на разных приходах Рязанской епархии, состоял благочинным церквей Рязанского уезда.
Как и множество служителей Христа, в годы гонений на Церковь был арестован (1930 г.), около 10 лет отбывал наказание в Беломоро-Балтийском лагере и других местах заключений.
Из воспоминаний дочери о. Александра Веры Александровны Рябовой, опубликованных на сайте Скорбященского храма: «В 1941 году, за два месяца до начала войны, Владыка был освобождён из спецлагеря, находившегося на берегу Ледовитого океана, где отбывал последнюю очередную ссылку по 58-й статье.

По освобождении
из заключения
ему были
указаны три
города, где он
имел право жить.
Один из них был
Мичуринск.

Папа выбрал его, так как он ближе всех был к Рязани, где мы с мамой жили в то время, и я училась в художественном училище. Мама была тяжело больна. У неё начинался паралич...
Папа (Лебедев Александр Михайлович) раньше никогда не был в Мичуринске и не знал там ни одного человека. Но Господь не оставил его.
Не зная, куда идти, папа сел на скамеечку у вокзала. К нему подсела пожилая женщина, разговорились. Она оказалась доброй верующей женщиной, пригласила папу к себе, дала ему кров. Так началась жизнь в Мичуринске. Храмы в городе были закрыты. Папа поступил на фабрику «Союз-утиль» грузчиком в дезкамеру. Работа была очень трудная, грязная и малооплачиваемая. На скудный заработок папа питался и снял крохотную комнатку. Нас с мамой он не имел права даже навестить.
Но через два месяца началась война. Художественное училище было закрыто, и я с большим трудом перевезла маму в Мичуринск. С этого времени мы стали жить вместе. Мне шёл 17-й год. Жить было очень трудно, папа зарабатывал очень мало. Работал грузчиком, перевозчиком на реке Воронеж, брался за любую работу. Чинил заборчики, колол дрова, убирал дворы. Стали появляться верующие знакомые. Узнав, что папа - священник, стали обращаться к нему с просьбами, тайком, что приносило папе большую радость.
Зима 1942 года была очень тяжёлая, голодная, с лютыми морозами. Вымерзали деревья, сады. Жить было невыносимо тяжело... Папа работал днём на фабрике, ночью - перевозчиком, и больная парализованная мама полуголодная сидела одна дома... Топить было нечем. Электричества в домах не было, керосина тоже...
...Людей охватывало отчаяние. И вот настало время, когда папу пригласили в райисполком и предложили ему открыть и возглавить храм для поддержания духа измученного народа.


Дали папе храм
на кладбище.
В нём была
тракторная
мастерская.
Алтарь был
пробит, стены
облуплены,
разрушены,
холод, пола
не было.
Стройматериалы
достать было
невозможно.

Папа, староста Изумрудов Леонид, его помощница Любовь Яковлевна с радостью принялись за работу. Народ ликовал. Несли в храм всё, что у них было: кирпичики, дощечки, краски, железо. Нашлись рабочие-энтузиасты, те, что не годились на фронте, кровельщики, художники. Храм оживал очень быстро. Народ воспрял духом, радовался. С Божией помощью всё было сделано. Запел хор, зазвенели колокола, художники сделали росписи. Появился иконостас.
Храм содержал много семей фронтовиков, кормил, одевал их сирот, покупал беднякам дрова, картошку. Помогал детишкам учиться, заботился о больных и престарелых. Папа очень любил детей, и они его любили, доверчиво льнули к нему.
Папа без устали причащал, отпевал, служил на могилках панихиды, что было запрещено. Ходил в любую погоду, в дождь, метель, морозы по деревням с требами. Никогда не имел ни зимнего пальто, ни валенок. Отказа никогда не было никому.
В деревнях была нищета, холод, голодные дети. Папа никогда ничего не брал за труды. Оставлял, что у него было, и уходил. Возвращался домой замёрзший, с сосульками в бороде, но с душевной радостью.
В Тамбовской епархии в это время был архиепископ Лука Войно-Ясенецкий. Он очень любил моего папу, был с ним очень дружен и ласков. Папа часто ездил к нему в Тамбов. У них было очень много общего. Даже места их ссылок были те же...
В 1946 году умерла моя мама, и папа похоронил её на кладбище около алтаря храма. Для нас с папой это была страшная утрата. Мама была очень тихая, кроткая и добрая. Она всегда без ропота переносила трудности жизни, лишения, папины ссылки, обыски, а их было очень много.
Папа сидел в Бутырке, строил Беломорско-Балтийский канал, отбывал срок в лагере особого назначения в Соловках, строил Сызраньскую железную дорогу, работал на лесоповале, был в лагере в Воркуте, на берегу Ледовитого океана. Освобождался, вскоре его опять арестовывали. И так много-много раз, и мы с мамой его ждали, встречали и снова прощались и провожали. Не имели и крова, скитались по добрым людям. На работу маму никуда не принимали - она из-за папы была «лишенкой». Было очень трудно. Но мама никогда не жаловалась, не роптала и всегда очень гордилась папой.
После похорон мамы папа отвёл местечко на кладбище около могилки мамы, около алтаря, и сказал мне:

«Вот, девочка,
схорони меня
здесь, около
этого храма,
который я
с такой любовью
и радостью
возрождал»...

После смерти он супруги принял монашеский постриг с именем Филарет. Вскоре был возведён в сан архимандрита. А в мае 1948-го состоялось его епископская хиротония. В 1951 году Владыка был назначен на Рижскую кафедру. Архиепископ Рижский и Латвийский Филарет (Лебедев) скончался 25 мая 1958 года. И был похоронен, как и завещал, в Мичуринске, на старом кладбище, у дорогой его сердцу церкви. Грустно только, что сейчас там на некоторых крестах нет табличек с именами, и о том, где именно находится могила Владыки Филарета, приходится лишь догадываться. Выполняя просьбу автора письма - положить цветы на могилу Владыки, я была в большом затруднении, и в итоге положила букеты около всех трёх могилок.
И ещё хотелось бы привести здесь воспоминания о Владыке ныне покойной инокини Виктории (Медведевой), которые сохранены в видеоролике на сайте Ильинского храма: «Большого роста, красивый был батюшка Александр. Он был одним настоятелем и Скорбященского, и Ильинского храмов. Это как бы одно было, здесь отпевали, там венчали. А потом, буквально через два года, его перевели - матушка его скончалась, и его делают архиереем, сначала Рязанским, потом Рижским. Там хлебнул он нищеты вдоволь, бедная была епархия, человек он был безденежный, мучился. Досталось ему - ой-ё-ёй! О Владыке надо обязательно написать -
замечательный был человек! Недаром имя его Филарет (греч. «любящий добродетель»), как и Филарет Милостивый помогал всем, а сам жил очень скудно».
Вот такой человек. Думаем, что в нашем городе есть ещё немало тех, кто помнит о Владыке, а может быть, и лично встречался с ним, когда он был ещё в сане священника. Пожалуйста, поделитесь своими воспоминаниями, давайте вместе наполним копилку людской памяти драгоценными крупицами, вспомним о Владыке Филарете и о других наших замечательных земляках, пример нравственной высокой жизни которых пусть освещает путь последующим поколениям.

Автор:Татьяна Хайкина